Неприятель зажал меня, не давая пошевелиться, и развернул, позволяя разглядеть лишь надвинутый на лоб капюшон и маску на его лице. Прорези в ней в полумраке дворцового коридора казались чёрными провалами, лишёнными цветов. Всего секунда ушла у противника, чтобы собраться, и он плеснул в мои глаза нечто едкое, с резким, противным запахом.

Боль ослепила. Я зажмурилась, не в силах с ней бороться. Незнакомец отпустил меня, и я рухнула на пол, хватаясь за лицо и безудержно потирая глаза, раздираемые жжением. Пальцы саднило от неприятной жидкости, обжигающей кожу.

За спиной послышались удаляющиеся шаги. Неприятные ощущения лишь усиливались, и боль не проходила. Не зная, что делать, я закричала так громко, как только могла, надеясь, что кто-нибудь услышит:

— Помогите!

Сначала никто не появлялся, но спустя некоторое время я услышала, как кто-то бежит, и слова:

— Уна! Что случилось?

Я узнала по голосу Барни и открыла глаза, чтобы его увидеть, но разглядела лишь тьму. Я не смогла различить ни его громоздкой фигуры, ни силуэта — ни-че-го. Стало страшно. Неужели ужасное предсказание шептуньи сбылось и теперь я ослепла?

Сердце часто забилось, а к горлу подкатил ком. Паника разъедала душу, и я никак не могла взять над ней верх.

— Я ничего не вижу! — испуганно крикнула я, вцепившись в одежду мужчины.

— Что значит ничего? — испугался Барни. — Поднимайся, я помогу тебе дойти до комнаты. Я найду Ивара… Демоны! Как же всё не вовремя!

Он взял меня под локоть и повёл. Я почувствовала себя беззащитным котёнком, только что появившимся на свет, и боялась сделать каждый шаг. Несколько метров до двери показались мучительно долгими. Когда он довёл меня до кровати, я села и ощутила, что тело сотрясает дрожь.

— Это навсегда, да?

Барни ответил не сразу.

— Я не знаю, Уна. Это лучше спросить у Милоша. Я не силён в магии.

Время слишком долго тянулось, и, когда дверь открылась, впуская Ловкача, я уже успела потерять надежду, что всё хорошо закончится. Я узнала вора по запаху, и, когда его тёплая ладонь коснулась лица, не сдержала слёз.

— Милош!

— Тс-с-с, — шикнул он. — Милая, дай посмотрю.

Дульбрад отвёл волосы, которыми я закрывалась, и приподнял голову за подбородок. Я почувствовала жар его дыхания, но невозможность увидеть его лицо приводила меня в неистовство.

— Всё ужасно? Они… они вытекли?

— Нет, всё на месте. Всё тот же цвет утреннего тумана…