Наутро умытое дневное светило весело выглянуло из-за горизонта и солнечные зайчики засверкали на натертом волнами бушприте. Лишь люди, лежащие вповалку на палубе и в трюме, не разделяли ликования природы.

Габриэль очнулся от тяжелого забытья, не похожего на сон. У шевалье ужасно болела голова: бешеная качка плохо сказывалась на его еще слабом организме. Невероятно, но надстройка на корме, в которой находилась его каюта, уцелела. Покопавшись в перевернутых вещах, Габриэль выудил оттуда склянку со снадобьем брата Рено и сделал несколько глотков. Затем, стянув с себя мокрую одежду и оставшись лишь в брэ* и тонкой, до колен рубахе, вышел на палубу.

— Зря вы разделись! — услышал он голос за спиной и, обернувшись, увидел рыцаря; похоже, для него это было не первое морское путешествие. — Наше судно сейчас — удобная мишень для пиратов и сарацин. Ветра нет, а мы отбились от каравана, и нас наверняка отнесло к югу. Поэтому нападения следует ожидать в любой миг. Советую вам надеть кольчугу.

— Если я надену доспехи, то сдохну еще до появления врага, — покачиваясь и обхватив голову руками, прохрипел д’Эспри. Он ждал, когда подействует лекарство.

— Галера! — подтверждая пророчество незнакомого рыцаря, вскоре прокричал вахтенный с марса. И еще дважды: — Галера! Галера!

Бывалый рыцарь взял командование на себя. На его трубный призыв к оружию первыми откликнулись воины; они заняли указанные им позиции для абордажного боя. Остальные, суетливо похватав кинжалы, луки, ножи, а кто и просто дубинки, создали позади них вторую линию обороны.

— Жан, будешь прикрывать мне спину — надеть хауберк я уже не успею! — крикнул Габриэль оруженосцу.

Три галеры с зелеными полотнищами приверженцев ислама стремительно приближались к неподвижному нефу, окружая его. Среди пассажиров судна тревожным ветром пронеслось страшное слово «сарацины», и многие упали на колени, вознося последнюю молитву.

— Что ж, нам остается лишь продать свою жизнь подороже, — сжимая в руках щит и меч, прохрипел шевалье, обращаясь к оруженосцу, побледневшему то ли от страха, то ли от недавнего шторма.

Но мусульмане преследовали иные цели. Галеры остановились на расстоянии выстрела из метательной машины и начали методично обстреливать неф с трех сторон.

— Им не нужны наше имущество и пленники, они просто утопят нас, как котят в кадке с водой, — еле слышно процедил капитан, но в звенящей от напряжения тишине, воцарившейся на корабле, его слова прозвучали колокольным набатом.

От первого камня, угодившего в борт, неф качнуло с неимоверной силой, и люди повалились на палубу. Следующий снаряд попал в мачту, и с марсовой площадки опрокинулся вахтенный моряк. С чем не совладал шторм, довершили сарацины.