– Ага. – Жар подбирается вверх по моей шее. – Я всегда хотел, э, четверых детей.

– Четверых детей.

– Да. Или пятерых.

– Или пятерых.

– Ага. – Я притворяюсь, что не замечаю ее удивленного взгляда. – Я был единственным ребенком в семье и всегда хотел брата или сестру. У большинства моих друзей они были, но один или два. А у одного товарища – Коди – было два старших брата и две младшие сестры. Всегда, когда я ходил к ним на ужин, там царил полнейший хаос. – Я усмехаюсь. – Мне это безумно нравилось. Всегда хотелось, чтобы у меня тоже было так. Мы с Карой… – Мне неловко говорить о своей бывшей в постели с другой женщиной.

– Мы хотели больше детей, – признаю я. – Но нам сложно было зачать девочек, и во время родов были осложнения, поэтому доктор посоветовал ей больше не рожать. Год спустя ей перевязали трубы.

– О, – с сожалением вздыхает Хейли. – Я даже представить не могла.

– Наверное, это одна из причин, почему она так о них печется. Потому что они все, что у нее есть.

– Я понимаю. – Она замолкает надолго, и мне даже кажется, что она больше не заговорит. Но она говорит, и меня удивляет смена темы. – Кара извинилась, когда я оставила вас наедине в больнице?

– Да. Она сказала, что я был прав и она действительно хотела, чтобы брак закончился. Но она не могла представить себе развод.

– Значит, она снова перекинула вину на тебя.

Я провожу рукой по лбу и думаю, почему она решила заговорить об этом.

– Да, милая. Но все нормально. Мне сейчас хорошо.

– Так хорошо, что ты хочешь еще пару или тройку детей, – задумчиво протягивает Хейли.

Я киваю и нахожу взглядом ее прекрасные голубые глаза.

– Ты избегаешь этого разговора? Кажется, ты говорила, что вы с Джексоном планировали однажды завести детей.

– Да. – Она подвигается ближе ко мне и кладет голову мне на плечо. Ее шелковистые волосы скользят по моей голой коже, и я чувствую, как по всему позвоночнику проходит дрожь.

– Ты все еще этого хочешь?

– С Джексоном? Нет. Мы развелись.

Я легонько дергаю ее за прядку волос.