Единственным светлым пятном было то, что Джек не просил Нолу вернуться к нему. Я предположила, что причина состоит в том, что кукольный домик нашел себе пристанище в его гостевой спальне. Тем не менее я была рада. Уйди она от меня, и я бы скучала по ней – даже по ее безумной музыке и привычке закатывать глаза. Вряд ли я смогу так скоро пережить еще одну потерю.

Раздался стук в дверь, и я откинулась на спинку офисного стула:

– Меня здесь нет.

В кабинет вошла Софи и, увидев меня рядом с аквариумом, остановилась:

– Ты выглядишь ужасно.

– Я тоже рада тебя видеть, – ответила я, откатываясь на стуле назад к столу и откидывая голову на спинку.

– Правда, Мелани, я никогда не видела тебя такой. Ты… как будто опухла.

Я отвернулась:

– Возможно, я просто плакала.

– Да, я вижу. Но я не только про твое лицо. Посмотри на свои ноги.

Я подумала, что летняя жара в сочетании с моим теперь уже преклонным возрастом сделала мою обувь туже. Я посмотрела на свои опухшие ноги: мои лодыжки определенно приближались в объеме к икрам.

– Какая разница? – сказала я, и мой голос прозвучал жалко, под стать мне самой. – Это, вероятно, от всех соленых слез, которых я наглоталась.

– Мне кажется, у тебя обезвоживание. Ты пьешь воду?

Я лишь простонала в ответ.

Софи плюхнулась на один из стульев по другую сторону моего стола и покатила его ближе, давая мне возможность лучше разглядеть и ее саму, и ее волосы, в которых красовалось около пяти десятков пластмассовых заколок в виде бантиков. Я поняла, как мне на самом деле худо, когда поймала себя на мысли, что ее прическа выглядит очень даже мило.

– Ты не отвечала на мои звонки, хотя Шарлин клянется, что передавала тебе все мои сообщения.

Я откинулась на спинку стула и зевнула. Мне хотелось одного: спать и плакать. Иногда мне даже удавалось делать и то, и другое одновременно.

– Извини. Но я уже все тебе рассказала, и мне больше нечего добавить.

– Вообще-то есть что. Но сначала я хочу похитить тебя и немного развлечь.

Я закрыла глаза: