– Мой ишиас дает о себе знать, Мелли, – перебила меня мать. – Вряд ли от меня будет большая польза. Значит, остаетесь лишь ты и Нола. Но какой из нее землекоп, с ее воробьиным весом? Поэтому, прежде чем принимать поспешные решения, хорошенько подумай.

Я попыталась представить себе, как я энергично орудую лопатой, но дальше первых попыток снять верхний слой земли дело не пошло. Одна только мысль об этом истощила мои запасы энергии, не говоря уже о том, сколько это займет времени. Да и неизвестно, что будет потом.

Я набрала полную грудь воздуха и, глядя куда-то за спину Джека, сказала:

– Не могли бы вы остаться и помочь нам копать?

– Ну, поскольку вы так вежливо попросили, – сказал он с тенью улыбки в голосе.

Я отважилась посмотреть Джеку в глаза, отметив в очередной раз, какие они пронзительно-голубые. Более того, я не заметила в них насмешки, казалось, он пытался что-то увидеть в моих. Я отвела взгляд, впервые не сумев догадаться, что у него на уме.

– Тогда вперед, – сказала я и, взяв лопату и кирку, решительно шагнула мимо Джека.

– Симпатичные джинсы, – прокомментировал он, когда я прошла мимо. У меня тотчас возникла пара идей на тот счет, какое применение я могла бы найти кирке и лопате помимо копания.

Как и описала Ивонна, за домом лежало небольшое семейное кладбище. К нему вела каменистая тропинка, почти незаметная за зарослями сорняков. Заржавевшая кованая ограда окружала поляну с несколькими покосившимися надгробиями. Их закругленный верх был виден, лишь когда ветер колыхал траву.

– Что там существует между вами, женщинами по фамилии Миддлтон, и семейными кладбищами? – спросил Джек.

Моя мать выразительно подняла брови. Я поняла: она тоже вспомнила, когда мы последний раз были на кладбище вместе, пытаясь угомонить дух Розы Приоло. Тогда все едва не закончилось катастрофой.

– Я ничего не чувствую, – сказала я. – Как будто все духи здесь пребывают в покое.

– Или их вообще нет здесь, – добавил Нола.

Мне очень хотелось надеяться, что она права.

Мы разбрелись по заросшему сорняками кладбищу, читая едва заметные надписи на старых могильных плитах. Их было всего около дюжины, и у Джека заняло не слишком много времени, чтобы найти нужную.

– Здесь! – крикнул он, указывая на белый мраморный памятник в форме креста. – Одно лишь имя… ни даты рождения, ни смерти. Похоже, родители Джонатана не рискнули осквернять крест ложью.

Мы стояли перед памятником и смотрели на толстый слой земли и заросли травы на могиле. Джек потянулся за киркой. Я вручила ее ему, благодарная в душе за то, что он с нами, даже если не спешила это признать, и не только по причине дополнительной рабочей силы. И все же я не отваживалась смотреть на него, а каждый случайный взгляд был сравним с медленным снятием лейкопластыря с незаживающей раны.