А еще своей кровью ее перепачкал. У меня рубашка черная. В темноте ничего толком и не видно, не разглядеть. Ночь горячая выдалась. Жара. Некогда было перевязки делать и эти царапины обрабатывать. Раны свежие, потому натекло прилично. Пока девчонка на мне дремала, успела основательно измазаться.

Понятно почему Зайчишка заорала, увидев на себе столько крови. Теперь молчит. Тяжело дышит. Никак пальцы от бинтов не уберет. По ходу решила лечить лично. Переживает. Явно. Неприкрыто.

Черт, да она напугана. В ужасе. Охренеть.

— Топай в душ, — по заднице шлепаю. — Я как раз прогуляюсь.

— В смысле? — брови гнет. — Куда это ты прогуляешься? В таком состоянии? Нет, не надейся. Я тебе запрещаю.

Ого. У Зачишки зубки прорезались. Резко так.

— К врачу загляну, — ухмыляюсь и на руки ее подхватываю. — А ты вымойся. Хочу чистую тебя трахать.

— Нет, нет! — вопит. — Тебе нельзя поднимать тяжести!

Отношу ее в душевую кабину, включаю воду.

— Давай, — бросаю. — Быстро смывай это дерьмо.

— Это не дерьмо, — роняет неожиданно тихо. — Это твоя кровь. И если честно, мне совсем не хочется ее смывать.

— Почему?

— Потому что лучше потратить время на обработку твоих ран! — звучит, будто обижается на запрет в докторшу играть. — Пожалуйста, позволь мне…

— Я разберусь, — отрезаю. — Не дергайся. Вернусь уже подлатанный. В боевой форме. Голая и готовая жди. Простыни прислуга сменит. Там по ходу тоже все изгажено.

Выхожу, не дожидаясь ее ответа.

Черт. Она думает, я позволил бы ей увидеть свои раны? Разрешил бы в больницу загнать? К врачам? Дал бы самой перевязку забабахать? Полный атас. Моя женщина таким заниматься не станет, нечего ей знать, что кишки наружу лезут. Заживет — дам глянуть. Еще рано показываться во всей красе.

+++

— Хороший ход, — говорит Леон. — Выбрать меня вместо врача от «Табула Раса». Повод удачный. Ты умудрился легко пробраться в единственное место без прослушки, не вызывая подозрений.