Договорить ему я не дала – от всей души зарядила по плечу.

– Захлопни жевальник, муженек, пока я тебе его не поломала, – предупредила я Клоуна.

– А что такого? – невинно похлопал он ресницами.

– Что такого? – ядовито переспросила я. – Я в твоих трусах копалась, идиот?!

– Копайся, я не против, – никак не мог успокоиться Матвеев. – Ты ведь, как жена, теперь будешь стирать мои вещи. Так что вообще без проблем, – явно издевался он. Я снова стукнула его по руке, попросив заткнуться. В ответ Даня сказал, что нам пора в зал. Я заявила, что никуда не хочу с ним идти. А он поднял меня на руки и самым наглым образом взвалил на плечо, как мешок картошки. Я принялась активно брыкаться и вырываться. Но разве можно остановить локомотив?

– Поставь меня на место! – требовала я, понимая, что на самом деле не злюсь. Это было частью нашей игры. Игры, правила которой были известны только ему и мне.

– Не хочу, ты меня не слушаешься, жена, – отвечал Даня, легко удерживая меня.

– Да отпусти ты ее, Макс, – сказал кто-то из его лже-друзей, которые в это время как раз всей своей шумной веселой толпой завалились в холл. Кто-то даже попытался помочь спустить меня на пол, но я возмущенно брыкнула ногой – на плече Клоуна висеть было не то чтобы комфортно, но прикольно. И я совсем не боялась упасть.

– Бедный, надорвешься же! – притворно заохала Яна, явно завидуя мне. Я украдкой показала ей кончик языка, и девчонка вспыхнула. Она беззвучно, но весьма выразительно что-то сказала. Кажется, обозвала меня дурой.

– Ах, оставьте их! – замахал обеими руками Леонид Тимофеевич. – Мивые бганятся – товько тешатся, Пгедставвьяете, какая жагишка у них будет ночью?

И он захохотал. Его внуки только устало переглянулись. Нетрезвый дедушка их порядком утомил.

– Папа, вам бы пить меньше, – заявил своим звучным и нудным голосом Петр Иванович.

– А тебе бы, сынок, напготив, не мешало бы выпить. Слишком ты напгяженный. Беги пгимег с моводежи, Петг.

– Пойдемте к нам за столик, я вам с радостью налью, так сказать! – заявил мой «отец», который явно решил споить Люциферова. Стас не возражал, и я решила про себя, что споить будущего тестя – его идея.

– Знаете, он на собственной свадьбе быв единственным тгезвым, – поведал дедушка окружающим, не замечая, как все больше киснет зять. – Потому что утгом уезжав в командиговку. Бедная моя дочка. Никакой вюбви с этим дубом. Один говый гасчет.

– Да люблю я вашу дочь! – не выдержав, заорал Петр Иванович.

– Я вашу – тоже, – вклинился Стас и был обласкан гневным взглядом. Люциферов что-то коротко бросил тестю и пошел в зал, а «папа» заспешил следом.