Очевидно, пока я спала, Киллиан трудился не покладая рук. Судя по всему, я официально переехала. Можно было бы устроить ему взбучку из-за того, что моего мнения по этому поводу не спросили, но он бы понял, что я просто выпендриваюсь.

Но если у меня есть хоть какое-то право голоса, мы сделаем ремонт. У Бэтмена не было жены, а если бы была, пещера летучих мышей точно перестала бы быть такой удручающей. Этому месту как минимум нужны яркие подушки и ароматические свечи.

Я снимаю с вешалки одну из белых рубашек и набрасываю ее. Подол свисает до колен. Мне приходится несколько раз закатывать рукава, чтобы они доходили до моих запястий. Эта штука могла бы послужить мне платьем.

Затем я возвращаюсь к кровати, сажусь на край матраса и беру письмо. Я разворачиваю его и начинаю читать.

За двадцать минут я перечитала письмо с полдюжины раз. Я по-прежнему сижу на кровати, а по моим щекам текут слезы.

Именно в таком состоянии меня находит Киллиан.

Он останавливается в дверях спальни. Босиком, в выцветших джинсах и белой футболке. Темные волосы растрепаны. Глаза налиты кровью. Кажется, будто он не спал неделями.

Но несмотря ни на что этот мужчина все еще так великолепен, и у меня перехватывает дыхание.

Он сует руки в передние карманы джинсов и смотрит себе под ноги. Его голос низкий и нехарактерно неуверенный.

— Итак. Ты прочитала.