Чем сильнее я сопротивляюсь, тем громче он смеется.

— Вот так, Париси. Выпусти все это наружу. Кричи во всю глотку этих шлюшечьих легких. Но это бесполезно. Никто тебя не услышит. Никто тебя не найдет. Это место будет пустовать до утра понедельника. А потом? Уборщик будет неприятно удивлен, когда откроет дверь, это уж точно.

Душевые кабинки для мальчиков такие же, как и в раздевалке у девочек, только запах здесь гораздо хуже — сырость и плесень вперемешку с запахом мужского пота. Мои крики эхом отражаются от кафельных стен. Мои онемевшие босые ноги ничего не чувствуют, пока Джейк тащит меня к линии душевых, все еще смеясь себе под нос. Лунный свет льется сквозь узкие окна в верхней части стен. Сквозь стекло я вижу ночное небо, россыпь звезд, ярко горящих в полуночной синеве.

Мой пульс выбивается из-под контроля. В душевой комнате холодно, но становится еще холоднее, когда Джейк нащупывает ручку душа, и на меня обрушивается струя холодной ледяной воды. Температура настолько ужасающая, что я издаю сдавленный, испуганный вздох.

Я промокаю за считанные секунды. Джейк тоже, но ему, похоже, все равно.

— Дархауэр настаивал, чтобы сюда провели горячую воду, но тренер Квентин — крепкий орешек. Он думает, что если мы принимаем холодный душ, то это закалит нас. Сделает нас настоящими мужчинами. Как ты думаешь, Париси? Совсем не весело, да?

Я отшатываюсь от воды, но Джейк хватает меня за затылок. Он толкает меня, наклоняя мое лицо так, что холодные, жгучие капли воды попадают мне в глаза, нос и рот. Мне трудно дышать. Почти невозможно. Я кашляю и отплевываюсь, пытаясь втянуть в себя хоть глоток воздуха, но Джейк не сдается. Он напевает как сумасшедший, передавая мне на ухо самые мерзкие, отвратительные вещи. В конце концов, когда я уже почти теряю сознание, он выдергивает меня из потока воды и толкает, заставляя врезаться в стену.

Я кучей приземляюсь на грязную плитку. Моя одежда прилипает к разбитой, жалящей коже, вода все еще льется на меня. Джейк отступает назад, уперев руки в бока. Он тяжело дышит, его плечи дергаются вверх и вниз. Тыльной стороной ладони он вытирает нос, затем прочищает горло.

— Ладно, Париси. Раздевайся.

Я тупо смотрю на него снизу вверх. Он хочет, чтобы я разделась? Разделась для него? Ошеломленный смех пузырится у меня в горле.

— Ты... ты же не серьезно. Ни хрена. Я не... я не собираюсь раздеваться.

В глазах Джейка вспыхивает злоба.

— А я и не спрашиваю, тупая ты пизда. Это был приказ. Встань на ноги и сними свою гребаную одежду. Ты же хотела снова стать Сиреной, так что вот. Я тебя ей сейчас сделаю.