Кусаю губы безжалостно. И подбородком вверх дергаю.

— А ты не кричи на меня, — выдыхаю шумно, — на жену свою кричать будешь. А я тебе не девочка на побегушках… чтобы дома взаперти сидеть!

— Полина… — угрожающе надвигается на меня, — не зли меня. И мне напомнить, что ты и есть моя жена?

— А ты говори о мной. Ты же не зверь какой, правда? Почему бы не объяснить мне, что с моим братом?! А по поводу жены мы еще поговорим!

— Поговорим! — взрывается Рус.

И кулаком в стену шарашит. Далеко от меня, но задрожать заставляет. В тонусе, черт возьми, держит.

И молчит долго. Пока дыхание его в норму не приходит.

— Потому что я не знаю, что с ним, родная, — выдыхает он мне в лицо, тяжело и зверски, — он в Волгограде, Полина. Остальное в руках Эмина.

Понимаю, что он говорит правду.

И это режет на куски.

— Эмин… Эмин убьет его? — сглатываю шумно.

— Маленькая… родная, — рука Рустама касается щеки, — я не стану ничего обещать. Это война.

Наступает молчание.

— Я заказал поесть… и сам кое-что приготовил. Попробуешь?

Рустам улыбается и крепко прижимает меня к себе. Не сопротивляюсь, льну к нему.

Секунду назад была буря, сейчас — затишье.

Надолго? Не знаю.

Но, похоже, что теперь Рустам — моя опора.

По крайней мере, рядом с ним я чувствую себя как за стеной.

Ирония, но ведь именно это мне когда-то обещала Карина…