— Если что?.. — выдыхаю я, — если что, Рустам?!

Рустам замолчал. И взгляд отвел, кулаки сжимая.

— Слишком многое поставлено на кон. А я люблю страховку, — выдавил он, — тем более, теперь ты носишь моего ребенка. Это двойная ответственность. Ты подпишешь кое-какие документы, Полина.

— И как сильно… ты перестраховался? — сглатываю шумно, прочищая горло.

Рустам не смотрит на меня. Если прямо сейчас прикоснуться к его мышцам, можно ощутить, как перекатывается железо.

— Квартиры, машины, счета, акции, участок под строительство дома в Подмосковье… ну и несколько компаний будет принадлежать вам с случае… — Рустам сделал паузу, — непредвиденных обстоятельств.

Проходят минуты бесконечности, прежде чем я прихожу в себя. И вскрикиваю:

— Ты паршивец, Рустам!

Я накидываюсь на него, не чувствуя влагу на собственных глазах. А слезы ведь рассыпаются и текут по щекам.

Я толкаю его в грудь, едва не ломая пальцы. Не грудь, а сталь. Не мышцы, а груда железа.

Я бью в это железо.

— Сначала своей сделал, а теперь о смерти говоришь! Ребенка сделал, а теперь страховку свою дурацкую как цветы передо мной кидаешь! Ненавижу тебя, Басманов!

Если и удивляется — виду не подает.

Молча и жестко фиксирует мои руки. И к стене прижимает. Бить его больше не получается. Только словесно швыряюсь.

— Дьявол чертов!

— Успокойся…

— Мне от тебя ничего не нужно! Понял?!

Не понял.

И скрутил поэтому.

И рот закрыл, чтобы бред не несла.