Сегодня воскресенье, и я должен готовиться к тесту, но мне с трудом удается сосредоточиться. Утром я проснулся с болью в ноге. В той части, которой уже не существует. Эта мысль до сих пор кажется сумасшедшей. В течение дня стало лучше, но я все равно измотан.

В обед Энди снова приготовила нам свое знаменитое чили и теперь нежится в ванной, пока Куп у себя в комнате заканчивает какой-то рисунок.

Я же, в свою очередь, выползаю из своей норы, так как в квартире запахло рождественской выпечкой.

Следуя за ароматом, застаю тихо напевающую Зоуи перед духовкой.

Боже, пахнет просто потрясающе. У меня слюнки текут…

– Ты что там делаешь? – Она так сильно пугается, что подпрыгивает чуть ли не на метр и театрально хватается за сердце.

– Дверь была закрыта. Убить меня хочешь?

– Но не заперта. – Я подхожу к ней и целую. – Но я не хотел тебя напугать, прости.

– Вот блин. Это должен был быть сюрприз. – Она надувает губы, к ее щеке прилипло немножко теста.

– Ты печешь? – Я оглядываюсь вокруг. На столешнице обнаруживается не только грязная посуда и перевернутая пачка сахара, но и остатки яблок. Зоуи отодвигается в сторону.

– Это не…?

– Яблочный пирог с посыпкой, верно. Я нашла рецепт в интернете и решила его испробовать, потому что ты любишь яблочный пирог. Он будет наверняка не такой вкусный, как у Салли, но, возможно, тебе все равно понравится. Тесто жутко липкое, и я чуть не свихнулась, пока чистила и резала все эти яблоки, но он наконец готов. Я как раз собиралась ставить его в духовку. – Глаза у нее сверкают от предвкушения, и она широко улыбается.

– Ты готовишь мне яблочный пирог.

– Эмм… да? Это… плохо?

– Сколько противень пробудет в духовке?

– Тридцать-сорок минут, думаю.

– Ставь. – Зоуи смотрит так, словно у меня вырос третий глаз, но черт побери, эта женщина стоит тут воскресным вечером и печет мой любимый пирог. У нее тесто на лице и мука на футболке, но она еще никогда не выглядела настолько сногсшибательно.

После того как Зоуи отправляет форму в духовку, я разворачиваю ее, страстно целую и беру за руку. От нее пахнет корицей.

– Вау, что это было?

Я веду ее в свою комнату, проследив за тем, чтобы Купер нас не увидел, и закрываю дверь, а затем беру ее лицо в ладони и снова целую. Зоуи говорила, что даст мне знать или покажет, если что-то будет для нее чересчур, если она чего-то не захочет – и я ей верю. Потому мне все легче дается не спрашивать перед каждым поцелуем, можно ли вообще ее поцеловать. И похоже, все нормально.