Но когда сделать признание? В Рождество? В разгар семейного праздника, чтобы с блеском все испортить? Нет, боже упаси! Трудно выбрать «идеальный» (ха-ха!) момент. Доводов «за» и «против» полно. Откладываешь на потом, в надежде найти оптимальное решение. Хуже – рассчитывая, что все решится само собой…

Лола задыхалась от стыда, трусости, злости, а сильнее всего – от любви. Она откинула одеяло и бесшумно встала.

14

14

Каменистая тропа так петляла, что Бертрана укачало. Трубный окрик, стрельба в воздух, его хватают, тащат в грузовичок. Во всяком случае, так показалось фотографу. Двое террористов сели спереди, двое прыгнули на заднее сиденье, и машина сорвалась с места. Заложника прикрыли одеялом, провонявшим бензином, сверху навалили пустые коробки и какую-то ветошь. Глухая тишина. Двигатель-японец работал бесшумно, но едет ли кто-то перед или за ними, Бертран расслышать не смог.

Обычно они путешествовали конвоем. Обычно машина не ломалась. Они что, решили изменить маршрут? Пункт назначения? Услышь Бертран звучание голосов, он сумел бы определить уровень стресса, но мучители молчали, а у него заходилось сердце и сохло горло. Пить хотелось невыносимо. Накануне он съел кусок сухого соленого хлеба и выпил полчашки воды. Какой же вкусной она была!

Бертран провел языком по зубам. От горькой слюны готово было треснуть небо. Ему хотелось униженно умолять, но он сдержался, сосредоточившись на секундной стрелке. ТИК-ТАК. Я хочу пить. ТИК-ТАК. Я хочу пить. ТИК-ТАК. Я хочу пить. ТИК-ТАК. В конце концов они меня убьют. ТИК-ТАК.

15

15

Лола присела на кровать в комнате для гостей, где временно ночевали близнецы. Мария посапывала, Ленни лежал, вытянув ручки вдоль тела. Она уже несколько месяцев не кормила детей по ночам, но приходила посмотреть, как они спят, слушала дыхание, и нервы успокаивались. Сегодня она снова не справилась с собой и едва не сорвалась.

Мать перекрасила стены в яблочно-зеленый цвет, повесила на окна тяжелые густо-изумрудные бархатные шторы, напоминающие гигантские русские ели. «Они похожи на часовых», – сказал ей Бертран. Ты знаешь, что пошел второй год твоего отсутствия?

Мария повела носом, как крольчонок, и вдруг вскинула вверх левый кулачок, как будто готовилась отразить нападение. Лола осторожно уложила руку дочери на место и скользнула под одеяло, сшитое матерью. Сколько часов она потратила, бегая по магазинам, подбирая нужные лоскутки, выкраивая их под пение Эльзы? Сумела бы я сделать для кого-нибудь то, что делает для Эльзы мама? Посвятить жизнь другому человеку? Скажи, папа, она любила тебя, как я Франка, как я – Бертрана?