Единственная печаль моя – дети. Я пишу им каждую неделю, а раз в месяц отправляю письма Джорджу или Анне, желаю им здоровья и благополучия. Пишу секретарю Томасу Кромвелю, прошу его походатайствовать за меня перед сестрой, вымолить у нее разрешение вернуться. Но просить прощения – ни за что. Не желаю улещивать их, извиняться. Не в силах я такого написать – рука не поворачивается. Не могу сказать, что жалею о своей любви к Уильяму, каждый день он мне дороже и дороже. В этом мире, где женщин продают, словно призовых лошадей, я нашла себе любимого, вышла замуж по любви. Не желаю притворяться, что ошиблась.

Зима 1535 года

Зима 1535 года

На Рождество я получила письмо от брата.

Дорогая сестрица! Поздравляю с праздниками и надеюсь – ты здравствуешь на этой своей ферме не хуже, чем я при дворе. А может, и лучше. Жизнь нашей сестры не слишком сладка. Король скачет по полям и танцует с одной из девчонок семейства Сеймур – помнишь Джейн? Та, которая как поглядит на тебя – ну просто сахар, а как на короля – сама невинность. Король за ней ухаживает прямо под носом у нашей королевы, ясно, она не слишком довольна. Она уже обрушила на его голову пару бурь, только ему теперь и дела нет, не то что раньше. Когда она злится, он особо не расстраивается, просто убегает подальше. Можешь себе представить, она от этого не в восторге. Дядюшка, боясь королевского охлаждения, пытается подсунуть ему Мадж Шелтон, и его величество разрывается между двумя юбками. Они обе придворные дамы, все время в покоях королевы. Можешь себе представить, какие там разыгрываются драмы. Вот король и предпочитает держаться подальше – немало времени охотится, и пусть себе дамы кричат и плачут и выцарапывают друг дружке глазки. Анна умирает от страха, и я не знаю, что из всего этого выйдет. Когда она старалась избавиться от старой королевы, ей в голову не приходило, что теперь ни одна коронованная особа не сможет жить спокойно. У нее при дворе ни одного друга, только я. Отец, мать и дядюшка спят и видят подсунуть королю Мадж, отвлечь его от сеймуровской девчонки. Анну это совсем не радует, она все время обвиняет семейство в кознях против нее – теперь им нужна новая говардовская девочка. Ей тебя ужасно не хватает, но она ни за что не признается. Я с ней говорил, но что тут скажешь, как примиришь ее с твоим браком? Выйди ты замуж за принца, будь ты трижды несчастна – она окажется твоим лучшим другом. Знаешь, что разбивает ей сердце? Ты нашла истинную любовь, а она – королева самого могущественного двора в Европе – корчится от страха и тоски. У меня денег все больше и больше, а жена день ото дня все несноснее и несноснее. Друг мой – мое счастье и вечная мука. Этот двор и святого бы совратил, а мы с Анной – совсем не святые. Ей ужасно страшно и одиноко, а я стремлюсь к тому, что мне недоступно, и пытаюсь спрятать свою страсть от всего света. Я устал, я сердит, и от этого Рождества, похоже, нам, Болейнам, никакого толку не будет, если только Анна снова не забеременеет. Пиши мне, расскажи, как твои дела. Воображаю, как ты счастлива, и, надеюсь, не ошибаюсь. Твой брат Джордж