— Благодарю вас, ваше величество.

У меня сдавило горло. Она по-доброму отнеслась ко мне, а я ведь убегала от нее. Но затем я вспомнила про костры в Смитфилде, про женщин, с которыми провела ночь в застенке. Вспомнила две свои попытки вступиться за невинно осужденных. Мне стало легче.

Мария протянула мне руку. Я привычно опустилась на колени и поцеловала ее пальцы. В последний раз я ощутила, как ее рука мягко коснулась моей головы.

— Да благословит и сохранит тебя Господь, Ханна, — сказала она, не зная, что это ее верный кардинал и его охота на заговорщиков до сих пор вызывали у меня дрожь.

Потом она отошла, и я встала.

— Возвращайся как можно раньше, — повелительным тоном произнесла королева.

— При первой же возможности.

— Когда выезжаешь? — спросила она.

— Завтра, на рассвете.

— Бог тебе в помощь. Счастливого пути и благополучного возвращения.

Я давно не слышала, чтобы ее голос был таким мягким и даже нежным. Королева улыбнулась мне одними губами и вошла в распахнутые двери. Сейчас она появится перед придворными с высоко поднятой головой, бледным лицом и глазами, потемневшими от печали. Вряд ли кто-то из придворных продолжал относиться к ней с уважением. Но они привычно поклонятся ей, а потом будут за ее счет пить и есть в свое удовольствие.

Я не стала дожидаться завтрашнего утра. Когда все ушли обедать, я надела свой темно-зеленый камзол, новые сапоги для верховой езды, плащ и шапочку. Достав из сундука заплечный мешок, я положила туда подаренный королевой служебник и мешочек с монетами, что получила у казначея. За три года службы при дворе я ничего не приобрела, хотя на своей должности могла бы туго набить карманы золотом.

Теперь нужно было незаметно покинуть дворец. Я осторожно спустилась по боковой лестнице, но она тоже проходила мимо большого зала. Оттуда сейчас доносились столь знакомые звуки: стук посуды, гул голосов и редкие всплески смеха. Скрипели ножи, нарезающие хлеб, звенело стекло бокалов. Чем дальше от королевы, тем громче и оживленнее переговаривались придворные. За три года я свыклась с этими звуками, как привыкаешь к звукам родного дома. Мне не верилось, что теперь это уже не мой дом, не мое безопасное пристанище. Я покидала место, становившееся для меня все опаснее. И не только для меня.

Я остановилась на ступенях, отчаянно желая, чтобы сейчас проявился мой дар и подсказал мне необходимые действия. Но их мне подсказал не дар, а давнишний страх. Кто-то из поваров дворцовой кухни не уследил за жарящимся мясом, и оно подгорело. Кухня находилась рядом, и запах быстро проник на лестницу. Окружающий мир исчез. Я оказалась на городской площади Арагона, где заживо сжигали какую-то женщину. В воздухе тошнотворно пахло горящим человеческим мясом. Женщина кричала от боли и ужаса, глядя на свои почерневшие ноги.