Бран между тем что-то говорил. Джейн уловила обрывок фразы.

– «Мое королевство – Германия». Так король выразился, по слухам.

Джейн стряхнула лишние мысли.

– Да, похоже, он не склонен считать Англию своим домом.

– Значит, надо было в Германии сидеть! Я так кумекаю, миледи.

Джейн рассмеялась.

– Ты прав, Бран. А то вон сколько из-за него проблем.

Джейн решила, Бран толкует об отъезде короля.

– Сказывают, он казнил якобитов, миледи. А бедняги-то надеялись, что смилуется. Не зря же испокон веков узник, бывало, явит прошенье пред королевские очи – и, глядишь, король его прощает.

– На сей раз не получилось.

– То-то и оно, – закивал Бран. – А еще сказывал один путник, будто англиканского священника повесили да еще и четвертовали за то, что в мятеже участвовал. А он, болезный, такую речь перед казнью произнес, что к нему больше сердец обратилось, чем если б он пытками стращал.

Бран остановился.

– Вот отсюда, миледи, извольте шажочки свои счесть. Я не сумею – в арифметике не силен.

Опираясь на руку Брана, Джейн шла и вслух считала шаги. Наконец они достигли нужной точки.

– А я и забыла, как славно здесь весной. Совсем не то, что промозглым зимним вечером!

– Я тогда все боялся, как бы вы на льду не поскользнулись, миледи, – с чувством произнес Бран. – Землица-то оттаяла – значит, скоро откопаю сокровища да в ваши белые ручки отдам, – заверил он и взялся за лопату.

Джейн вдыхала прохладный воздух, напоенный запахом молодой травы. Из земли отчаянно пробивались стебли, на деревьях набухали зеленые почки. Цветы появятся не раньше чем через месяц, но веяние весны уже сейчас взбодрило Джейн, направило мысли на возрождение. Она была уверена: Уинифред думает сейчас о будущем ребенке. Джейн настолько дезориентировал шум двух сердец, которые бились теперь в теле «хозяйки», что она не сразу заметила: на холме маячит некая фигура. Вот она приближается, вот пересекает границу владений семьи Нитсдейл, движется через рощу, ступает на луг.

Все расплылось перед глазами у Джейн. В следующую секунду она поняла: к ней идет прачка Робин.

В животе заныло, как при взлете самолета. Но как же объяснить все Уинифред, для которой ощущения сродни тошноте?

– Миледи, вам нехорошо? – забеспокоился Бран.