– Мы это сделали! – повторяла Джейн.

– Нет, Уинифред, – это ты сделала. Твой план был безупречен, хитроумен, прост. Граф наверняка гордится тобой.

– Ах, мне бы твою уверенность, Сесилия, – вздохнула Джейн. – Ну да теперь мы можем тронуться в путь. Надеюсь, своим письмом к герцогине Баклей я вымостила гладкую дорожку в Шотландию.

– Все-таки я не уверена, милая Уинифред, что ты мудро поступила, доверив бумаге информацию о своем возвращении.

– Сесилия, не забывай: нет доказательств моей причастности к побегу графа. Я не выдала себя ни мольбами, ни ликованием. Герцогиня знает, что я не намерена появляться на людях. Возможно, если ей удастся донести эту мысль до генерального стряпчего по делам Шотландии, меня пустят в Терреглс без сопровождения.

Сесилия вздохнула.

– Не пойми меня неправильно, дорогая. Сама я считаю, что всегда следует предпринимать эту меру – писать заранее о своем прибытии. Но как бы в данном случае предупреждение не обернулось против тебя. Тебя ведь могут арестовать; даже наверняка арестуют.

– Поэтому мы с тобой поедем инкогнито. Я надену темный парик.

– Мы отправимся в дилижансе? – с надеждой уточнила Сесилия.

Джейн сложила крохотный ротик Уинифред в хитрую гримасу.

– Нет, верхом. Мы выжили в зимнюю стужу, прорвались сквозь снега. Весной поездка будет приятнее.

Джейн ничего не сказала о новом физическом состоянии своей «хозяйки». Она его проигнорирует, как и раньше, а весеннее тепло облегчит задачу.

Она стала думать о Южной Европе, где вскоре поселится Уинифред. Уж конечно, большое количество солнечного света благотворно повлияет на здоровье графини.

* * *

В Терреглсе сестра Уильяма уже начала подготовку к тому, чтобы заколотить дом.

Джейн и Мэри обнялись, прослезились, выслушали дурную весть от старого садовника.

Верный Бран стоял, понурив голову, мял в руке шапку, ждал, когда женщины наплачутся. Первой его заметила Сесилия.

– Уинифред, похоже, есть новости.

– Здравствуй, Бран, – сказала Джейн.

Бран провел пятерней по волосам, поклонился.