— Немного не в духе. — пояснила Ларина. На свой этаж они ехали в разных лифтах. Мила все больше злилась, но кроме злости в душу закралось какое-то неприятное чувство тревоги.

Дверь квартиры захлопнулась прямо перед ее носом. Выругавшись про себя, Мила открыла ее снова. Скинув туфли, она прошла в их с Вадимом спальню, но его там не было. Не нашла она его и в других комнатах.

— Где он? — громко спросила Ларина, обращаясь к Ричарду, стоявшему спиной к ней и смотрящему в окно в одной из комнат. Он продолжал игнорировать ее присутствие.

— Черт тебя подери, я с тобой разговариваю. Где Вадим? — не сдержавшись, повысила голос Мила. Она он сразу осознала, что случилось. Ричард двигался со скоростью, не доступной человеческому глазу. Мила поняла, что он ее ударил, только, когда, пришла в себя, обнаружив, что валяется на полу в другом конце комнаты, а лицо горит от пощечины и голова трещит из-за удара о стену при падении. Вот, тебе и доказательства слов Мириам. Глаза Милы испугано распахнулись, когда она увидела, что он снова направляется к ней. Бежать было некуда, ее спина упиралась в стену. Все… ей крышка.

Ричард схватил ее за края блузки на груди и сильным рывком поднял с пола. Его свирепые, превратившиеся в черные без белков угольки, глаза оказались очень близко. Ее ноги беспомощно болтались над полом, пока он продолжал держать ее, словно тряпичную куклу. Сейчас он представлял собой малопривлекательное зрелище. И смотреть на него было по-настоящему страшно. Мила попыталась закрыть глаза, но он тряхнул ее, чуть не придушив.

— Смотри на меня. Ты же этого искала там? Да? — голос его вибрировал у нее в голове, причиняя неимоверную боль. — Вместо того, чтобы быть с Вадимом, ты отправилась икать новые улики против меня. Теперь ты довольна? Все узнала? — он снова швырнул ее на пол. Глаза вернули человеческий цвет, губы скривились в презрительной усмешке. Она со трахом смотрела на него, не зная, что делать дальше.

— Все это правда. — холодно бросил он ей в лицо. — Все до единого слова. И я не убью тебя только по одной причине. Мой сын мне этого не простит.

— А мой сын никогда не родится. — Мила медленно поднялась на ноги, бесстрашно глядя в глаза Ричарда. — По одной причине. И причина эта — ты.

— Думаешь, что я сейчас пожалею тебя? Раскаюсь? В ноги брошусь? Не дождешься. — рявкнул он. — Как ты думаешь, где сейчас Вадим?

— Это я должна у тебя спросить. Ведь ты же у нас важная персона — отец. — она язвительно усмехнулась. Глаза Милза опасно сверкнули, но он больше не тронул ее, возобладав со своим гневом.