– Я знаю, Клэр, что есть вещи, о которых ты не хочешь говорить мне. Скорее даже не можешь говорить о них.

«Знал бы ты, насколько ты прав», – подумала я.

– Я никогда не стану принуждать тебя или настаивать на том, чтобы узнать о вещах, касающихся только тебя, – серьезно сказал он, посмотрел на свои руки и сжал ладони. – Есть вещи, которые я не могу рассказать тебе, по крайней мере пока. И не прошу тебя о том, чего ты не можешь мне дать. Прошу лишь об одном: пусть будет правдой то, что ты найдешь нужным сказать мне. И я обещаю тебе то же самое. Между нами сейчас ничего нет – кроме уважения, вероятно. И я думаю, что уважение дает место тайне, но не лжи. Ты согласна?

Он разжал руки и протянул их мне ладонями вверх. Так мне была видна темная полоска пореза на запястье. Я положила ему на ладони свои руки.

– Да, я согласна. Обещаю быть честной.

Его пальцы сомкнулись над моими.

– Я обещаю тебе то же. Ну а теперь… – Он глубоко вздохнул. – Ты спрашиваешь, почему я на тебе женился?

– Мне просто немножечко любопытно это узнать.

Широкая улыбка словно вобрала в себя юмор, который прятался у него в глазах.

– Не могу сказать, что порицаю твое любопытство. Причин несколько. Об одной, даже, скорее, о двух я сейчас не вправе говорить, но позже ты их узнаешь. Но главная причина та же самая, что и у тебя, – это необходимость спасти тебя от Джека Рэндолла.

Я вздрогнула при упоминании имени капитана, и руки Джейми крепче сжали мои.

– Ты в безопасности, – сказал он твердо. – Ты носишь мое имя, ты под защитой клана и под моей защитой. Он больше не дотронется до тебя, пока я жив.

– Благодарю тебя, – сказала я.

И, глядя на это строгое, молодое, решительное лицо с широкими скулами и крупным подбородком, я впервые почувствовала, что в нелепом плане Дугала заложена разумная основа.

«Под моей защитой…» То была не просто фраза – стоило посмотреть на Джейми, на твердый разворот его широких плеч, стоило вспомнить его диковатую грацию, когда он показывал мне при лунном свете приемы боя на мечах. Он знал, что говорит. Совсем еще молодой, он имел право так говорить, и его рубцы подтверждали это право. Он был не старше многих летчиков и пехотинцев, за которыми мне пришлось ухаживать в госпитале, и так же, как они, он знал цену ответственности. Он давал мне не романтический обет, а твердое обещание защищать мою безопасность ценой своей собственной. Я могла лишь надеяться, что дам ему что-то взамен.

– Это просто великолепно с твоей стороны, – совершенно искренне сказала я, – но стоило ли это брака?

– Стоило. – Он кивком подкрепил слово. – Я имею основания судить об этом человеке, ты же знаешь. Я не хотел бы, чтобы в его власти оказалась собака, и не допустил бы этого, если бы мог. Что же говорить о беспомощной женщине?