В ответ я обхватила руками его за шею и опрокинула на себя. Потом помогла ему попасть в увлажнившийся промежуток у меня между ног.

– Боже святый! – произнес Джеймс Фрэзер, никогда не упоминавший имя Господа своего всуе.

– Теперь не останавливайся, – сказала я.

Лежа рядом со мной после совершившегося, он простым и естественным жестом привлек мою голову к себе на грудь. Нам было хорошо вместе; первоначальная неловкость и напряженность почти исчезли, растворившись во взаимном тяготении и новизне познания друг друга.

– Это было так, как ты себе представлял? – с любопытством спросила я.

– Почти. – Он вдруг хихикнул мне в самое ухо. – Но я думал… хотя нет, ничего.

– Нет, скажи мне! Что ты думал?

– Не скажу, ты будешь надо мной смеяться.

– Обещаю тебе не смеяться. Скажи!

Он пригладил мне волосы, убрав кудряшки с уха.

– Ну ладно. Я не знал, что это можно делать лицом к лицу. Я считал, что ты должна повернуться ко мне спиной… ну, понимаешь, как лошади…

Сдержать обещание было очень трудно, однако я не засмеялась.

– Я понимаю, что это звучит глупо, – сказал Джейми в свою защиту. – Просто… ну, ты, наверное, знаешь, что если в молодости что засядет в голову, так уж крепко.

– Ты никогда не видел, как люди занимаются любовью?

Я была удивлена этим, потому что успела повидать немало домов, в которых на всю семью приходилась одна-единственная комната. Родители Джейми, правда, не принадлежали к числу мелких фермеров, но вообще-то, как я думала, редкий шотландский ребенок никогда не просыпался в то время, когда его отец и мать совокуплялись поблизости от него.

– Конечно, видел, но, в общем-то, оно происходило под одеялом. Я ничего не мог узнать, кроме того, что мужчина был сверху. Только и всего, не больше.

– Мм, это я заметила.

– Я тебя сильно придавил? – обеспокоенно спросил он.

– Не слишком. Но правда, это было так, как ты думал?