Он зачарованно смотрел на тонкое спокойное лицо, на разметавшиеся светлые волосы, не в силах оторвать взор. Тот, правда, как-то быстро переместился куда-то в район разодранного на груди платья, скрепленного булавкой, а после – на соблазнительный вырез на бедре. Келла провел рукой по этому самому разрезу, касаясь загорелой кожи кончиками пальцев, и отчего-то плотоядно улыбнулся. Однако как-то быстро улыбка эта сошла с его лица, и он, одной рукой взъерошив волосы, второй попытался поплотнее запахнуть подол порванного платья.

С каждой секундой Келла все больше и больше мрачнел.

Не стоило приезжать в клуб и забирать ее. Проблемы Журавля – не его проблемы. Почему он должен теперь с ней таскаться? Ведь придет в себя и устроит истерику. Обвинит, что приставал. Надает опять по морде. А вдруг он не стерпит и…

А может, ее сейчас высадить где-нибудь?

Или оставить под дверью квартиры, позвонить и свалить, чтобы не объясняться с ее папашей.

А может, обратно в клуб? Или найти ее качка – при мысли о нем Келла только зубами скрипнул.

А может быть это сделал он.

Келла распалял сам себя все больше и больше.

Однако что делать с девушкой, он так и не придумал, ибо Ниночка неожиданно распахнула глаза – голубые-голубые, чистые и наивные. По крайней мере, так казалось синеволосому.

Он тотчас напрягся, не зная, какой реакции ожидать от Журавля.

– Какой сон, – проговорила она тихо, нежно, улыбаясь и протягивая вдруг руку к его лицу. – Это ты? Это ведь ты…

Кончики ее пальцев коснулись его подбородка, и Келла даже не стал спихивать Нинку со своих колен.

– Я хотела увидеть тебя во сне, – голосом тонким и звенящим, как хрустальный колокольчик, поведала Ниночка. – И вот ты приснился.

Келла, не понимая, прикол это или же Журавль до сих пор под волшебным воздействием алкоголя, криво улыбнулся.

– Ну, типа, я, – хрипловато отвечал он. – Чего хочешь?

Девушка не отвечала, глядя на него с какой-то совершенно неземной радостью и счастливо улыбаясь. Пальцы ее пробежались по щеке и поглаживали теперь скулу. Приятные прикосновения, только отчего-то сердце заныло.

– Что надо? – с недоверием спросил барабанщик, сглатывая.

– Рылий, – вполне отчетливо сказала Ниночка все тем же нежным голосом. – Поцелуй меня?

– Зачем? – с глупой ухмылкой спросил Келла.

– Я хочу, – прошептала Ниночка и первой потянулась к нему.