— Так как вы моя клиентка, естественно, я стою на страже ваших интересов. Вы согласны, что это правильная позиция?

— Не спорю. Однако при чем здесь Морис?

— Не спешите, сейчас объясню.

Господин Анно вдохнул аромат вина и, сделав большой глоток, с грустью посмотрел на меня.

— Я не стал говорить Морису о сумме вашего наследства. Думаю, он и сам догадывается, что наследство — немаленькое. Я рассказал лишь об условии, поставленном покойным Дмитрием Павловичем.

— Ну, и?

— Морису это не понравилось. Он стал настаивать, чтобы мы пренебрегли волей вашего дедушки.

— Это исключено! — воскликнула я. — Дедушка был так добр ко мне! Я ни за что не решусь нарушить его желание!

Помолчав, я добавила:

— Каким бы странным это желание ни казалось.

— Рита, вы — удивительная женщина! — господин Анно привстал и в почтении поклонился. — Теперь мне понятна фраза из письма Дмитрия Павловича: «Рита — сама искренность, пусть наивная, слегка безалаберная, но искренность! Она не имеет того подлого и корыстного начала, которое присутствует во многих известных мне женщинах».

От волнения Жан-Поль даже задыхался.

— Спасибо за дедушкины слова. Поверьте, они мне очень дороги!

— Вы их заслужили. Во время разговора с Морисом я даже не догадывался о вашей преданности Дмитрию Павловичу.

Господин Анно увидел мой протестующий жест и поправился:

— Простите, не так выразился. Если сказать точнее, я не думал, что верность прошлому у вас гораздо сильнее верности настоящему.

— Либо я утратила способность понимать французскую речь, либо вы не совсем верно выразились.

— Оставим этот вопрос. По большому счету, он уже не имеет никакого значения. Так вот, Морис выслушал меня и стал горячиться. Он настойчиво предлагал вариант совместного владения имуществом. Я этот вариант категорически отвергал. Морис хотел звонить вам, но почему-то передумал.

— Почему передумал?

— Видимо, решил, что вариант брачного контракта от вас не зависит.