«Пусть думает что хочет!»

Я вспомнила встречу в Люксембургском саду. Каким ироничным был Морис! А его глаза! Они походили на водоворот: взгляд их затягивал и подчинял. Появилось ощущение, что я — в плену у неведомой силы. Она бережно схватила мою душу и понесла. Куда? Не знаю. Даже теперь не знаю. Может быть, вверх? Тогда — все будет хорошо. А если вниз?

От этого предположения стало жарко. Я прижалась к стеклу и посмотрела на дорогу. За окном проносились поля. Три недели назад я их уже видела. Это было после встречи в Люксембургском саду, встречи, изменившей мою жизнь. В тот день мы с Морисом отправились в усадьбу. С утра было пасмурно, солнце то выглядывало, то пряталось за облаками. Мы уже подъезжали, когда начался дождь. С неба падали редкие крупные капли, и их освещало солнце.

— Смотри, Морис, грибной дождь! — воскликнула я.

— Да-да.

Вторую половину пути Морис молчал и о чем-то сосредоточенно думая.

— После такого дождя обязательно появятся грибы, — продолжила я. — Ты любишь грибы?

— Грибы? Нет! — Морис затормозил и повернулся ко мне. — Я люблю тебя!

Меня охватила дрожь.

— Ты слышишь? — нетерпеливо спросил он. — Я люблю тебя!

В глазах Мориса появилось что-то новое. Я заглянула в их глубину и увидела ночь. Признаюсь, ее темнота показалась мне такой плотной и угрожающей, что я почувствовала тревогу.

— Испугалась?

Морис поцеловал меня и ласково прошептал:

— Маленькая, целомудренная девочка!

Он включил стартер, и «Пежо» покатил к серому дому, стоявшему на пригорке. Я смотрела в окно и по мере того, как машина приближалась к дому, в своем воображении уносилась от него дальше и дальше. В памяти появился старый двор, каштан у подъезда, знакомое окно. Около окна — я. Мое лицо белело за стеклом, и глаза напряженно всматривались в московские сумерки. Помнится, за исхлестанным ветром стеклом я пыталась увидеть другую жизнь, яркую и многогранную. Пыталась и не могла. По грязным тротуарам неслись почерневшие листья, плелись уставшие от жизни люди. Взгляд беспомощно метался над унылым двором и наконец поднимался вверх. Преодолев толщу туч, он устремлялся на юг. Я видела солнце, море, загорающих людей. Казалось, у них не было проблем: они шутили, плескались, флиртовали. Среди них выделялся мужчина лет сорока. Я хорошо помнила его бархатные глаза. Они кружили голову и затягивали в темноту. Сердце начинало мелко дрожать и, ухнув в бездну, глухо стучало: «SOS, SOS!»

— Вот мы и приехали!

Морис подъехал к дому и остановил машину. Я по-прежнему смотрела в окно и витала в собственных мыслях.