Если Джеймс и его товарищи из второго и третьего подразделения не работали – они спали. Они спали на земле, на складах с оружием, стоя, во время строевой подготовки. Можете мне не верить, но полчаса считались долгим отдыхом.

Когда солнце уходило за горизонт, начиналась изнурительная гонка по узким, тесным, петляющим тоннелям. Они несли ящики с едой, воду, пули, гранаты, мешки с песком, бинты и катушки с колючей проволокой, которые резали им руки.

Дни тянулись все дольше, ночи становились все короче. Казалось, никто не собирается вступать в открытое сражение. И все же, они таскали в траншеи тяжелые боеприпасы и тюки с винтовками, а потом несли обратно вышедшее из строя оружие на починку. Они к чему-то готовились. Немцы тоже постоянно принимали поставки оружия и поезда с новыми войсками. Они готовились к масштабному нападению на Пятую армию. Армию Джеймса. Немцы превосходили англичан по количеству людей: примерно три на одного.

Они знали это, жили с этим и старались об этом не думать.

Они ничего не могли сделать. Только ждать.

Среди солдат гуляли разные слухи, и в итоге они начали делать ставки на то, когда же начнется большое сражение. Предполагали самые разные даты: первое марта, мартовские иды, день святого Патрика.

Когда появилась новая дата, войска были совсем истощены. Солдаты третьего подразделения зло усмехнулись, узнав, что речь идет о двадцать первом марта. День равноденствия. Первый день весны. Этот выбор казался произвольным, и даже суеверным. Но захваченные в плен немцы клялись, что дата верная.

Джеймс написал письма родителям, Мэгги и Бобу. Ему так много хотелось им сказать, но как это сделать? В конце концов, он решил, что если ты можешь умереть в любой момент, то какая разница, что о тебе подумают люди.

Ночью двадцатого марта Джеймс написал Хейзел длинное письмо обо всех вещах, которые он никогда не решался сказать. Надежды на будущее. Надежды, в которых была она. Если он не выживет в бою, будет ли она страдать меньше, если узнает, что он был готов посвятить ей всю свою жизнь?

Если ему было суждено умереть за короля и страну, если это была его цена, то судьба могла бы позволить девушке, которую он любит и любил бы всю жизнь, знать, что он чувствовал.

Ночью двадцатого марта, 1918 года, Джеймс Олдридж отправил письмо, нашел блиндаж[27], где можно было бы лечь, и заснул.

Афродита Перегруппировка – 20 марта, 1918

Перегруппировка – 20 марта, 1918

Утром 20 марта 1918 года Хейзел и Колетт вернулись в Париж. Колетт сразу забралась в кровать и не выходила из своей комнаты. Это была тихая поездка, но все же один раз Колетт заговорила.