«Мне не следовало с ней так жестко».

– Ты – шлюха!

«Или все-таки следовало?»

– Ты – подлая шалава! – брызжа слюной, вопила леди Сьюзен. – Ты недостойна за мной ночной горшок выносить.

Пен услышала… Почувствовала, как Гарри зарычал.

Она погладила его голую руку, чтобы его успокоить. К удивлению, оскорбления леди Сьюзен ее не обидели. Может, потому, что она чувствовала, как к ее спине прижималось обнаженное тело Гарри.

Если это соревнование, то Пен его, несомненно, выиграла.

– Никто в Лондоне тебя не примет. Высшее общество от тебя отвернется. Захлопнет перед твоим носом двери. Ты станешь всеобщим посмешищем.

– Пен, – твердым голосом произнес Гарри, – не обращай внимания на оскорбления этой женщины.

– Конечно, – едва слышно проговорила Пен, – но пока она орет, бессмысленно ее прерывать, пусть выкричится.

Пен погладила обнаженное предплечье Гарри.

– Можно было бы уйти, но ты раздет.

Она снова почувствовала, как он усмехнулся.

– Верно.

Леди Сьюзен перешла на визг:

– От тебя отвернутся даже его мать и невестка! Они хотят, чтобы он женился на мне. Ты слышишь? На мне!

– Они тебя слышат, как и все в округе, – раздался голос от двери.

– Летиция? – хором произнесли Пен и Гарри.

Гарри смутился – Пен заслонила его и от невестки, и от леди Сьюзен.

Летиция вошла, аккуратно закрыла за собой дверь и отвернулась, не глядя ни на кого в комнате.