– Может быть. – Он с трудом сглотнул. – Но сделанного вспять не воротишь. Я смотрю в твое лицо и, даже если бы ты попыталась это скрыть, все вижу по твоим глазам… – Он вздохнул. – Сияние, которое я мечтал увидеть в твоих глазах после того, как мы были с тобой вместе. – Он осторожно вытащил свою ладонь из ее руки и положил ей на щеку. – Я потерял тебя, Мадлен, я понял это в тот момент, когда он снова здесь появился. Я все перепробовал… возможно, даже чересчур.

– Нет, Петер, не чересчур. – Слезы стояли в ее глазах. Она обняла его за шею и прижалась к плечу. Он не пошевелился. – Я люблю тебя, как и прежде. Даже очень. Вот только…

– Недостаточно, я знаю. – После некоторых колебаний, он тоже обнял ее.

Чувство вины и сожаления душило Мадлен, она едва могла говорить.

– Я не хочу тебя потерять, Петер.

– У тебя это не получится. – Теперь он обнял ее по-настоящему, крепко притянул к себе и уткнулся лицом в изгиб ее шеи. – Это я тебе обещаю. Но видеть тебя вместе с ним… – Он поднял голову, поискал ее глаза. – Я этого не выдержу. Я… покину Райнбах. Уже скоро.

– Ты уедешь? И куда же? – Она испуганно уставилась на него, борясь с подступавшими слезами.

– Этого я еще не знаю. Но ты должна понять, Мадлен, если я не уеду, то не справлюсь с этим. Из-за тебя. Я слишком долго тебя любил.

Мадлен больше была не в силах сдерживать слезы.

– Я тоже тебя любила, всю свою жизнь. И сейчас люблю, ты должен мне верить.

– Я знаю, Мадлен. – Он нежно поцеловал ее в мокрую от слез щеку. – И мне очень жаль. Возможно, мне не нужно было так сильно добиваться исполнения моей мечты. Я знал, что с тобой происходило, еще тогда, когда ты сама не могла ничего понять. – Он поднял ее ладошку к своим губам и осторожно поцеловал ее. – Таким образом, наша помолвка официально расторгнута.

Прежде чем Мадлен успела что-то ответить, он развернулся и покинул склад. Оцепенев, она еще некоторое время смотрела на то место, где он только что стоял. Осознание того, как больно она ранила любящего ее Петера, доставляло ей прямо-таки физическую боль. В эту минуту она искренне не хотела ничего более, чем любить его так, как он любил ее. Но это было невозможно, всегда было невозможно. Она поняла, как много лет сама себя обманывала, слезы от осознания этого текли в три ручья. Она горестно закрыла лицо ладонями и безутешно разрыдалась. Только когда кто-то тронул ее за руку, она заметила, что больше она в складе не одна. Ее отец стоял перед ней, опираясь на костыли, и, когда она подняла голову, нежно притянул ее к себе.

– Мария позвала меня, она увидела, что ты плачешь. Она сказала, что Петер был здесь, и она боится, что вы поругались.