– Спасибо, Уинтер, – сказала женщина. – Как ты? Похоже, у тебя все получается.

Ага.

– С такой работой и девятилетний ребенок справится.

– Уинтер, – отчитала она.

На самом деле я не шутила. Это правда. Типичная работа для подростка. В деньгах я не нуждалась, но было приятно зарабатывать на мелкие расходы самостоятельно и без лишних стрессов, чтобы не отвлекаться от школы. Проблема в том, что менеджер сама выбрала, чем мне заниматься, она сама решила, на что я способна.

А я хотела большего.

Я задержалась у двери, и она, видимо, заметила выражение на моем лице, потому что перестала считать деньги.

– Ты чуть не сломала руку, – напомнила женщина, вздохнув.

Год назад я упала во время репетиции. Танцоры постоянно падали и ломали себе кости.

– Ты не можешь танцевать в кордебалете, – продолжила она. – Учишься медленнее, чем мы можем себе позволить. Неудачное падение может тебя убить. То есть… ты понимаешь, чего от нас просишь, милая?

Я стиснула челюсти, потому что устала от этих разговоров, а новых аргументов у меня не было. В детстве я часто танцевала на сцене этого театра. Танцевала дома без происшествий. Да, мне требовалось больше времени, чтобы познакомиться с площадкой, я немного усложняла задачу для всех, и это было неудобно, но осуществимо. Я тысячи раз прогоняла хореографию в голове, свою и других танцоров, мысленно выстраивала схемы. Мне просто нужен шанс.

Женщина поднялась – колесики ее кресла скрипнули, – подошла ко мне и сжала мой подбородок пальцами.

– Испытания находят нас, чтобы мы стали теми, кем нам суждено быть. Бог направил тебя по новому, увлекательному пути. Доверься ему и посмотри, куда он тебя поведет.

Какого черта?

– Я купила билет в первый класс, – ответила я ей, – и плестись на автобусе не собираюсь.

Развернувшись, я направилась к лестнице.

Люди бесподобны. Что мы только не твердим себе, оправдывая свою трусость и податливость, словно должны соглашаться на меньшее, вместо того чтобы добиваться желаемого. Словно бороться за свою мечту – это плохо.