Шофер был в моем полном распоряжении, и я могла уйти, когда захочу. Если дома и в театре меня действительно запугивали не охранники или сам Дэймон, я чувствовала себя безопаснее в их присутствии. Когда его не было рядом.

Я сжала простынь, презирая прокравшиеся в голову мысли. И ту частичку сознания, которая скучала по Дэймону.

Где он? Прошло уже несколько дней. Михаил все еще у него?

Или Дэймон все-таки улетел на Мальдивы? Ощутив укол ревности, я глубоко вздохнула и оттянула ворот рубашки от шеи. Казалось, словно я задыхаюсь.

Пошел ты к черту.

Проклятье, что я делаю? После хорошего секса я забыла, что он – подонок? Какая пошлость.

Плевать, даже если он защитил четырехлетнюю Рику и страдал от того, что над ним издевались дома. Многие люди росли в кошмарных условиях.

Твою мать, я любила того, кем он притворялся, только своим враньем Дэймон обесценил все произошедшее между нами. Он унизил меня.

Почему было так трудно запомнить, что все вызванные им чувства тоже оказались ложными?

Таинственный парк развлечений. Фантастический страх. Пульс в моих венах.

Затем я вспомнила объятия его сильных рук.

Мне нравилась опасность. То, как он пробуждал меня к жизни.

Мои пальцы лежали на животе и поглаживали полоску обнаженной кожи под задравшейся рубашкой. Между ног пульсировало, соски напряглись. От слез жгло в глазах. Я ненавидела себя. Потому что хотела его.

Дэймон умело лгал, не так ли? Ведь я хотела чувствовать все, в чем он убедил меня в постели, когда мне было шестнадцать лет.

По щеке скатилась слеза, однако я старалась сдержаться. Хотелось вновь его ощутить. Но я не могла. Не могла позволить ему победить.

Послышалось, как кто-то подъехал к дому. Хлопнула сначала автомобильная, потом входная дверь. Я оцепенела, прислушиваясь; шея бешено пульсировала от напряжения.

Шаги на лестнице. Медленный скрип половиц, раздававшийся все ближе.

Заскулил Михаил.

Я закрыла глаза. Нет.