Светлый фон

Я посмотрела на магнит, потом на него. Меньше всего на свете мне хотелось говорить ему, что это подарок Атласа на мое шестнадцатилетие. Эта тема и без того была болезненной, а я была слишком возбуждена тем, что должно было произойти между нами, чтобы открывать ему голую правду.

Я пожала плечами:

– Не помню. Он у меня давным-давно.

Райл молча посмотрел на меня, потом выпрямился и сделал два шага ко мне. Я отступила назад, дыхание у меня перехватило. Его руки легли мне на талию, потом скользнули мне на ягодицы под джинсами, и он прижал меня к себе. Его рот требовательно завладел моим ртом, и он целовал меня, одновременно снимая с меня джинсы.

О’кей. Значит, мы займемся этим прямо сейчас.

О’кей. Значит, мы займемся этим прямо сейчас

Губы Райла двинулись вниз по моей шее. Я скинула туфли, и он стянул с меня джинсы.

Пожалуй, я могу поесть позже. Любовь в кухне стала моим приоритетом.

Пожалуй, я могу поесть позже. Любовь в кухне стала моим приоритетом.

Когда его губы вернулись к моим губам, он поднял меня и усадил на столешницу, встал между моими коленями. Я чувствовала в его дыхании запах виски, и мне это даже понравилось. Я уже тяжело дышала, когда его теплые губы накрыли мои. Он схватил прядь моих волос, нежно потянул, чтобы я посмотрела на него.

– Время для голой правды? – прошептал он, глядя на мой рот так, как будто собирался съесть меня.

Я кивнула.

Его другая рука заскользила вверх по моему бедру, пока ей уже некуда было дальше двигаться. Два его теплых пальца проникли в меня, он смотрел мне прямо в глаза. Я втянула воздух, мои ноги обхватили его талию. Я начала медленно двигаться навстречу его руке и негромко постанывала, пока он смотрел на меня горячечным взглядом.

– Где ты взяла этот магнит, Лили?

Что?

Что?

У меня появилось ощущение, что мое сердце начало обратный отсчет.

Почему он продолжает спрашивать меня об этом?

Почему он продолжает спрашивать меня об этом?

Пальцы Райла все еще двигались внутри меня, взглядом он все еще давал понять, что хочет меня. Вот только его рука. Рука, на которую были намотаны мои волосы, потянула сильнее, и я поморщилась.