– Ужасно! Кошмарно! – бормотал про себя мистер Суонкорт, и сказал громко: – Я думал, что мы взойдем на борт посуху. Думаю, что нипочем не согласился бы на это, если б знал, что столкнусь с эдакой неприятностью.

– Если уж им так надо на нас плескать, я желаю, чтоб это была чистая вода, – ворчала пожилая леди, промокая свое платье носовым платком.

– Надеюсь, мы в полной безопасности, – продолжал священник.

– О папа! Ты совсем не храбрый! – вскричала Эльфрида весело.

– Храбрость – это всего лишь тупость при столкновении с непредвиденными обстоятельствами, – сурово отвечал мистер Суонкорт.

Миссис Суонкорт рассмеялась, и Эльфрида рассмеялась, и Найт рассмеялся, и в этой приятной атмосфере человек закричал, обращаясь к ним, находясь на позиции между их головами и небом, и они обнаружили, что близко подошли к «Джульетте», на борт которой они с дрожью поднялись.

Оказалось, что отлив задержит на час их отправление, и Суонкорты, коим больше ничего не оставалось, позволяли себе лениво взирать на мужчин в голубых фуфайках, которые совершали таинственные манипуляции с просмоленным шпагатом; потом они повернулись посмотреть на сполохи пылающего заката, похожие на блестящие медные звезды на воде, что шла рябью, кои там плясали и мучили их взоры, или прислушивались к громкой музыке работающего поблизости парового крана, или прислушивались ко вздыхающим звукам дымовых труб проходящих мимо пароходов, кои затихали, стоило тем удалиться, или крикам с палуб различных судов поблизости, и все из них принимали форму возгласа: «Эге-ге-гей!»

Пол-одиннадцатого, пароход все еще не снялся с якоря. Мистер Суонкорт издал вздох измученного человека и принялся рассматривать лица всех без разбору пассажиров того же парохода. Их лица определенно не стоили того, чтобы на них подолгу задерживать взгляд. У каждого из них прямо на лбу было написано ожидание, и ничего другого по их лицам нельзя было понять. Все прочие душевные движения на время утихли, до тех пор, пока Провидению не угодно будет вызвать прилив и позволить им отплыть.

– Я тут поразмыслил и пришел к мнению, – сказал Найт, – что мы путешествуем с редчайшим разрядом людей нашего королевства. Из всех человеческих особенностей низкое мнение о ценности его личного времени со стороны человека можно встретить только у самых странных людей. Здесь мы видим множество представителей этого терпеливого и счастливого племени. Странников, в отличие от путешественников.

– Но они же явные искатели удовольствий, для которых время не имеет особого значения.

– О, нет. Искатели удовольствий, коих можно встретить на знаменитых маршрутах, беспокоятся больше, чем платные пассажиры, желая отправиться в путь поскорее. И прибавьте к потере времени то, что, достигнув конца путешествия, эти необыкновенные люди испытывают свое счастье, рискуя пострадать от морской болезни, когда выбирают этот вид транспорта.