Мы встаем и бежим к берегу.

– Сэм! – кричу я и слышу, как мой голос эхом разносится над водой. Кажется, я вижу, как Сэм поднимает голову.

Но тот человек, прикрываясь им, толкает его все дальше в воду.

– Святые восстанут! – На сей раз уже от водной поверхности отражается голос сектанта, держащего Сэма. – Настал День Расплаты! Славен Господь! – Он снова толкает Сэма вперед, и тот пытается устоять на ногах. Мы с Хавьером заходим в воду по колени. По пояс.

На другой стороне озера Сэм почти без всплеска исчезает под водой. Цепь, охватывающая его туловище, увлекает его вниз. Сектант направляется обратно к берегу.

Мне хочется кричать, однако я сохраняю дыхание, натягиваю на лицо маску и сую в рот загубник регулятора. И вот я уже в воде. Под водой.

Сквозь гидрокостюм я ощущаю ледяной холод, но скоро привыкаю к нему. Паника бьется у меня внутри, словно тысячи мотыльков. Я хочу лишь добраться до Сэма; каждая секунда, необходимая для того, чтобы доплыть туда, – это еще одна секунда, приближающая его к одинокой смерти на дне, в темноте.

Один шаг, второй – и внезапно дно обрывается в бездну; за тысячи лет водопад выбил в камне глубокую яму. Открытые участки моей кожи обжигает внезапным холодом; я погружаюсь быстрее, чем намеревалась. Но мне плевать. Сэм там, внизу. Там, на дне!

Он не продержится долго.

Сейчас мне трудно сохранять спокойствие, а использование акваланга требует сосредоточенности и ясной головы. Мне приходится преодолевать свои инстинкты, чтобы действовать без ненужной спешки. В озере темно, как в чернильнице, но когда Хавьер включает свой подводный фонарь, луч рассекает тьму, словно меч, превращая черную воду в мутно-зеленую. Я тоже включаю фонарь. Хавьер плывет вперед, и я следую за ним – так близко, что могла бы дотронуться до его пятки. Я не могу позволить себе потерять его из виду. Только не здесь. Расстояние в пять футов здесь все равно что в пятьсот.

Мы продолжаем погружаться, но я не вижу Сэма, я не вижу его… Сколько времени прошло? Тридцать секунд – по меньшей мере.

Мы плывем, плывем, и мне хочется кричать от того, как долго все это тянется. Не секунды. Минута. Больше. Не знаю. Мы погружаемся. Мои уши болят от давления, и я сглатываю, чтобы выровнять его. Хавьер слегка меняет направление. Наши фонари освещают отвесную гранитную стену впереди. Это подводный обрыв на другой стороне озера. Но я не вижу Сэма. «Нет, пожалуйста…»

Я смотрю вниз, и из мути возникает бледное лицо, темной тучей клубятся волосы. Глаз нет, кожа сморщена и покрыта пятнами, тело разбухло от пребывания под водой, но его удерживает на дне тяжелая цепь, охватывающая его, а к цепи привешен груз.