Светлый фон

Майкл скрестил руки на груди.

– Может, ей лучше начать ходить на свидания, а не на работу?

– О, нет-нет-нет-нет-нет. Хватит с меня мужчин. – Эмоционально жестикулируя, мама покачала головой. – Хватит.

Врач приподняла брови, обдумывая сказанное.

– Он прав. Вы могли бы начать ходить на свидания, Анх. Развеялись бы.

Мама Майкла бросила на сына испепеляющий взгляд, и он не смог удержаться от смеха.

Вскоре после этого они вместе вышли из смотровой и подошли к стойке регистратуры. Джанель встретила их теплой улыбкой, но мама Майкла лишь рассеянно махнула ей.

– Она в шоке? – спросила Джанель.

Мама Майкла нахмурилась.

– Он хочет, чтобы я нашла себе кавалера. Это я-то. Мне почти шестьдесят.

Джанель кивнула с важным видом.

– Истинной любви возраст не помеха.

– Ха. Я просто хочу работать. Деньги лучше мужчин. Хочу сумочку от «Hermиs».

– Что ж, возможно, теперь вы сможете себе это позволить, – сказала Джанель с широкой улыбкой.

Майкл поспешно отвел маму подальше, пока администраторша не принялась объяснять, почему они могут себе это позволить. Когда они садились в машину и выезжали с подземной парковки на залитую солнцем улицу, Майкл мечтал о том, чтобы можно было рассказать маме о программе, но тогда пришлось бы признаться во лжи о ее великолепной несуществующей медицинской страховке и о том, как он все это время оплачивал счета.

Одна только Стелла могла бы разделить с ним радость, но ее больше не было в его жизни. Нет, придется радоваться в одиночку.

 

Стелла закрыла лицо ладонями и методично перебирала в уме все свои недостатки, связанные с расстройством: чувствительность к звукам, запахам и текстурам, необходимость в последовательном повторении действий, неловкость в социальных ситуациях, склонность к одержимости.

За последнюю неделю она успешно поборола их все, кроме последних двух. Она не знала, как с ними справиться. Она могла слушать ужасную музыку за работой, брызгаться парфюмом, срезать кухонными ножницами французские швы на своей юбке, нарушать установленный ею же порядок действий, но не могла непринужденно общаться с людьми и не могла побороть одержимость, если любила.

не могла