– Да уж, что правда, то правда, – тихонько произнесла Тилли.

– Надо признать, что в появлении новой хозяйки есть и кое-что хорошее, – продолжала миссис Томас. – У меня теперь новая плита и куча новехоньких кастрюль. Она заявила, что старые негигиеничны, а я ей ответила, что от моей стряпни еще никто не умер. Хотя кастрюли и вправду хорошие.

– А вам нравится леди Вайолет? – спросила я, не в силах сдержать любопытство.

– Ну, могло быть и хуже, – ответила кухарка. – Сперва она вообще ничего не понимала в английской еде и не знала, что подают к столу в приличных домах, все меня учила. Пришлось поставить ее на место, и теперь она предоставляет мне полную свободу. А вообще, ее не слишком интересует, что внутри: главное – что сверху. Все слуги над этим смеются.

– Никогда не встречала такой тщеславной женщины, – добавила Тилли. – Правда, я говорила с ее горничной, так она утверждает, что все американки такие. Шкаф во всю стену, а одежда не помещается.

– Зато леди Астбери очень-очень красивая, – смущенно сказала буфетная прислуга.

– Оно-то верно, – заметила миссис Томас, – да только мы все были бы красивыми, целыми днями вертясь перед зеркалом и тратя кучу денег на украшения и наряды.

– А она добрая? – допытывалась я.

– Так себе, – ответила Тилли. – По вечерам, когда я помогаю ей с прической и платьем, она говорит только о нарядах и драгоценностях. Ни разу не спросила, где я живу и есть ли у меня семья.

– Могло быть и хуже, – повторила миссис Томас. – Чего стоит только эта старая карга, недавно переехавшая в Дауэр-хаус! По крайней мере, в доме полно молодежи, а не престарелых вдов. Леди Вайолет вернула Астбери к жизни, и мы должны сказать ей спасибо.

С тех пор мне не приходилось скучать. Слуги постоянно приглашали нас с тобой на чай и на деревенские праздники, проходившие раз в несколько месяцев. Я старалась не звать никого к себе, оправдываясь тем, что у меня есть двуколка и лошадь и мне легче самой приехать, чем им идти три мили пешком. Я боялась, чтобы они не столкнулись с Дональдом.

В деревне стало известно, что я вернулась, вспомнили и о моих лекарствах. Я вновь начала лечить артрит миссис Томас, бронхит Тилли и даже подагру дворецкого. Саженцы лекарственных растений, которые я посадила возле нового дома, принялись и подросли. Дональд соорудил мне маленький парничок, чтобы защитить их от морозов. Гуляя по пустоши, я встречала дикорастущие лекарственные травы, которые тоже добавляла к своей коллекции.

В то лето мы с тобой частенько отправлялись в двуколке к дому какого-нибудь деревенского жителя, у которого заболел ребенок. У бедняков не было доступа к медицинскому обслуживанию, визит врача обходился в целое состояние. Я не брала с них платы – мне хватало благодарного взгляда матери.