– Это Дикон виноват. Ты не можешь винить себя…

– Разве? – он посмеялся коротко и резко. – Ты просила не оставлять тебя с ним наедине. Заставила меня это пообещать, и что же я сделал? Напился и оставил тебя с ним. Чтобы он втолкнул тебя в лифт и попытался… – Ной оборвал себя и покачал головой с гримасой боли на лице. – Я задыхаюсь, думая о том, что могло произойти. И главное, почему? Потому что я думал только о себе! Мне хотелось доказать, что я могу работать на «Планету Х» и делать вид, будто ничего не изменилось, когда изменилось абсолютно все. Моя прошлая жизнь канула в Лету, и пока я не научусь с этим жить, тебе будет грозить подобное дерьмо. Больше и еще больше боли. Я буду вываливать ее на тебя снова и снова.

От страха меня пробила дрожь. Куда его слова нас заведут?

– Нет, это неправда…

– Неужели? Моя поездка на метро… – Ной зажмурился. – Я все еще слышу твои рыдания, боль в твоем голосе, страх за меня, потому что я эгоистичный и безрассудный кретин. Это я довел тебя до слез, Шарлотта. Я! А ограбление? Из-за меня ты потеряла скрипку. И теперь этот вечер. О боже. Этот вечер…

– Ной…

– Мне необязательно было проходить через это жуткое унижение, чтобы понять, что я не смогу вернуться в «Планету Х». Ты это знала. Ты сказала мне об этом, но я тебя не послушал. В глубине души я тоже это знал. Меня ждало не прошлое, а крушение надежд, злость и ярость, – он зло дернул ярлычок молнии, закрывая чемодан. – Я должен уйти. Должен понять, как мне отпустить свою прошлую жизнь, и должен сделать это самостоятельно. Я не могу все время опираться на тебя, обременять тебя и продолжать причинять тебе боль. Не могу.

Ной повернулся ко мне, взял меня за плечи и напряженно посмотрел в лицо.

– Единственное, что сейчас имеет значение, – твое прослушивание. Для гастрольного оркестра. Ты получишь в нем место, Шарлотта. Иди и возьми его. Займи его, поскольку оно твое, и ты это знаешь.

Ной выпустил меня и зашарил рукой в поисках чемодана. Нашел и поднял его за ручку. Потому что действительно уходил. Я не могла и не хотела в это верить.

– Ной, что ты собираешься делать? Куда пойдешь?

– Я вызвал такси. Сначала поеду в Коннектикут. После? Не знаю, а если бы знал, то не сказал бы тебе.

Он замер, на его скулах заиграли желваки, голос охрип.

– Знаю, это больно. Боже, поверь, я это знаю. Сердце готово взорваться от боли, которую я тебе причиняю, но так будет лучше. Ты этого пока просто не понимаешь. Я должен уйти и стать достойным тебя, Шарлотта. Я готов пройти ад, если только так смогу быть с тобой, если только так смогу заслужить место возле тебя.