Гас повернулся на стуле лицом к ней и отвечал, отвечал. Я даже не все расслышала, что он говорил, но тон его был спокойным и даже механическим. А потом он посмотрел на меня, ожидая моего ответа, и его лицо показалось мне совершенно непроницаемым.

Это было похоже на главную спальню папиного дома – безликую и чисто вымытую. В ней не было ничего для меня. Мне действительно казалось, что меня сейчас вырвет.

Я сглотнула комок, начала описывать свою последнюю книгу и сделала это достаточно полно, почти пересказала. Мне не нужно было даже прислушиваться к себе, достаточно было позволить словам выходить наружу. Мне действительно было плохо.

А затем Пит задавала вопросы из написанного от руки списка, который она держала перед собой. «Каков ваш писательский процесс? С чего вы начинаете? Кто на вас повлиял?». В промежутках между ними Мэгги вносила свои собственные возвышенные дополнения. «Если бы ваша книга была напитком, что бы это было? Вы когда-нибудь представляли себе, где следует читать ваши книги? Каков эмоциональный процесс написания книги? Был ли когда-нибудь момент из вашей реальной жизни, который вы не смогли бы передать словами?».

«Вот этот самый как раз бы подошел», – подумала я.

Действительно, сколькими разными способами можно написать «Элеоноре ужасно хотелось вытошнить из себя все, что она съела в тот день»?

Возможно, очень многими. Время тянулось медленно, и я никак не могла решить, хочу ли я, чтобы оно двигалось быстрее, или же то, что произойдет потом, только ухудшит ситуацию.

Сам вопрос об этом, казалось, разрушал проклятие ситуации. Прошел примерно час, и к нам подошла группа людей, чтобы получить автографы на книги. А я, стиснув зубы, пыталась сдержать себя от нервной чечетки, в то время как внутри меня ощущались перекати-поле и опустошенное сердце.

Наоми держалась в стороне от остальных, прислонившись к книжному шкафу. Интересно, подхватила ли она эту склонность от Гаса или наоборот? Я боялась смотреть на нее слишком долго и все больше узнавать в ней его, хотя весь последний час отчаянно пыталась найти в нем хоть какой-то след себя – доказательство того, что он страстно шептал мое имя еще днем мне в лицо. Пит загнала Наоми в угол и пыталась увести ее из магазина, но та спорила, а потом к ним присоединилась Лорен, стараясь не допустить скандала.

Я не слышала, о чем они говорили, но видела, как кудри Наоми подпрыгнули, когда она кивнула. Люди вокруг стола начали расходиться. Мэгги окликнула нас, переводя взгляд с кассы на возбужденный разговор у двери и обратно.