Будильник зазвенел в семь утра. Застонав, Пастырь сел. Болели глаза, с похмелья трещала голова, во рту — помойка.

С трудом он выбрался из кровати, потащился в ванную. Нашел в аптечке бутылочку с «Алка селтзер», бросил четыре таблетки в стакан с водой. Шипение растворяющихся таблеток показалось ему рычанием льва. Он быстро выпил воду, оперся руками о раковину, посмотрел в зеркало. На него глянули налитые кровью глаза. Пастырь печально покачал головой. Негоже в таком состоянии открывать заседание совета директоров.

Вернувшись в спальню, он позвонил на кухню с просьбой принести большую чашку кофе. Сел на кровать, гадая, как же он попал домой. Он помнил, как сошел с самолета. Больше ничего.

В дверь постучали, служанка внесла поднос со стаканом апельсинового сока, кофейником, большой кружкой. Поставила поднос на прикроватный столик, подала Пастырю сок.

— Сегодня вам получше, доктор Толбот? Он взял сок, пристально посмотрел на нее. Голос бесстрастный, лицо непроницаемое. Как понять, действительно она беспокоится о его здоровье или осуждает вчерашнее поведение?

— Еще не знаю.

Служанка уже наливала дымящийся кофе. Потом взяла у него пустой стакан, дала ему кружку.

— Обеих дам я положила в комнате для гостей, — Пастырь недоуменно вскинул на нее глаза. — Вы знаете, тех двух дам, что раньше работали в центре приема гостей, — быстро добавила она. — Они сказали, что вас укачало в самолете.

Пастырь пил кофе маленькими глотками. Они могли бы придумать более убедительную причину.

— Втроем мы подняли вас наверх и уложили в постель.

— Спасибо. — Кофе помогало. — Дамы еще не проснулись?

Она покачала головой.

— У них пока тихо.

— Мне звонили?

— Вчера несколько раз звонил мистер Рэндл, но не просил перезвонить ему. О, да, звонила миссис Толбот.

— Что она сказала?

— Не знаю, я с ней не разговаривала. Мы как раз укладывали вас в постель. Трубку взяла одна из этих дам. Когда она назвалась миссис Толбот, та бросила трубку.

Он едва не застонал, допил кофе, протянул служанке кружку, чтобы она вновь наполнила ее.

— Не хотите ли позавтракать, доктор Толбот? — спросила служанка. — Яичница с ветчиной вам не повредит.

Пастырь покачал головой.