Я смотрел на нее сверху вниз, и внутри у меня все немного кружилось. Я так привык видеть ее рядом, привык к тому, как она прижимается к моему плечу. Я понял, как люблю ее глаза, ее кожу и ее улыбку. Люблю наши дикие моменты и наши тихие моменты. Люблю спорить и смеяться с ней. Мне нравилось, как непринужденно мы с ней выглядим рядом друг с другом. Последние несколько дней я провел в мучительных раздумьях, когда сделать предложение, и мне пришло в голову, что это надо сделать именно в такой момент, в таком тихом месте, где мы только вдвоем наслаждались прекрасной ночью. Ами и Лукас в ту ночь гуляли немного дальше по пляжу, омывая ноги в плещущихся волнах, и поэтому нам казалось, что этот маленький участок песка полностью принадлежит нам. Я повернулся к ней, чувствуя, как оглушительно бьется мое сердце.

– Эй!

Она улыбнулась мне в камеру, забирая у меня смартфон:

– Здесь очень мило.

– Мило, – со вздохом согласился я, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Давай подпишем эту фотографию, – сказала Оливия, не обращая внимания на мой внутренний хаос, на мою мысленную подготовку к одному из самых значимых моментов в жизни.

– Хм… – проговорил я, чувствуя что немного сбит с толку, но тем не менее размышляя, как подыграть ей. Наклонившись ко мне, она разразилась смехом.

– Вот вариант: «Она сказала «Да»»! – предложил я.

– О боже, это действительно хорошая фотография. Именно такие отпускные фотографии люди в Миннесоте ставят на каминную полку в инкрустированных ракушками рамках, чтобы в зимнюю непогодь напоминать себе о летнем солнце.

Она протянула мне телефон обратно.

– Как ты думаешь, сколько миннесотцев обручаются на пляже? Восемьдесят процентов? Девяносто? – спросил я.

Покачав головой, она улыбнулась и попыталась угадать:

– Всего…

Но затем она замолчала, ее взгляд скользнул по моему лицу. Мне показалось, что комок застрял у меня в горле. Олива хлопнула себя ладонью по губам, и от осознания всего ее глаза комично расширились:

– Вот черт! О, Итан. Вот черт!

– Нет, все в порядке, – заверил я ее.

– Но ведь это не так, правда? Неужели я такая?

– Я не хотел, вернее хотел… Не волнуйся.

Она смотрела на меня широко раскрытыми от паники глазами, когда поняла, что ее сарказм был не так уж далек от истины.

– Я совсем запутал себя и тебя.