— Я позвоню… Прости меня, — судорожно хватаю свою сумку и просто сбегаю по холодный весенний дождь.

Уличная прохлада немного отрезвляет меня и мне удается добраться до приемной не разрыдавшись. Конечно, внутри я так взволнована и так напугана словами Торопова, но внешне даже улыбаюсь знакомым коллегам.

Работа захватывает меня, но не настолько, чтобы не думать. Я думаю. Очень много и безрезультативно. Бегу по замкнутому кругу и не могу найти выход. Признаю, только одно. Моя жизнь больше не будет прежней. Эти выходные изменили ее координальным образом. Я сам изменилась. Встретила Торопова, переспала с ним и не один раз, и даже не жалею об этом. Просто немного стыдно за слишком откровенные ласки. Но на этом все. Ах да, я почему-то чувствую себя впервые за долгое время настоящей. Живой. И все вокруг настолько ярко и радужно, что воспоминания о прошлом становятся смазанной и размытой картинкой.

Мне нужно посоветоваться с кем-то. Поговорить, чтобы не натворить глупостей. Но Александр за городом, и будет только завтра, а Лиза на отдыхе. Остается только мама. Ноя не уверена, что она меня поймет. А может я ошибаюсь? Но то, что разговора с родителями мне не избежать, это точно. Буквально после обеда, когда мама заберет Никиту из школы, они будут знать где и с кем мы провели эти выходные.

Весь день до самого вечера я сижу, как на иголках. Мало того, что никак не могу переварить слова Влада, так еще и жду звонка от мамы. Лучше бы она сразу позвонила, и все мне высказала. Но она молчит, чем заставляет меня нервничать.

Мама меня встречает взволнованным взглядом, и я понимаю, что она все знает.

— Привет, а где папа? — я стараюсь казать беспечной, хотя внутри натянута как струна.

— В рейсе. Ужинать будешь? — мама не сводит с меня взгляда.

— Да. Только руки помою.

В ванной я задерживаюсь дольше обычного. Просто трусливо оттягиваю момент, когда мне нужно будет все рассказать маме. А ведь я сама толком ничего не знаю. Вернувшись на кухню, отмечаю, что на столе ничего нет. А мама как стояла возле холодильника, так и не сдвинулась с места.

— Мам, все в порядке?

Она вздрагивает от моего вопроса, а потом натянуто улыбается.

— Да. Все хорошо.

А мне совсем не нравится эта игра в благополучную семью. Лучше сейчас все выяснить, чем делать вид, что ничего не случилось.

— Мам, я знаю, что ты знаешь. Поэтому перестань так на меня смотреть и расскажи, что тебя тревожит.

— Маш, — облегченно выдыхает она, присаживаясь на стул, — как же так?

— Мам, это случайность, — я сажусь, напротив.

— Я очень переживаю за тебя. Как ты? Он обидел тебя?