Внезапно охваченная паникой — не только из-за того, что сейчас мама узнает про поддельное рекомендательное письмо, но и потому, что весь ее план провалился, — Люси выпалила:

— Мисс Феррер, я думаю, вам следует кое-что знать о Розмари Цзао!

— И что же?

— Она не та, кем кажется!

— Что ты имеешь в виду? Разве вы не дружите?

— Я бы не назвала это дружбой. Розмари окучивала мою маму все лето, а как вы знаете, моя мама слишком вежлива по отношению ко всем и к каждому.

— Это так. Твоя мама и правда очень вежливая.

— Вам стоит знать, миссис Цзао чересчур общительна — когда я впервые встретила ее в Италии, она рассказала мне о диких вечеринках, на которые ходила в Ланькуайфоне, — сказала Люси, позволяя себе вольности в искажении правды.

— Что такое Ланькуайфон?

— Это район красных фонарей в Гонконге[130].

— Боже мой! Розмари была одной из девушек а-ля Сьюзи Вонг?[131]

— Я не знаю, что это значит, но она постоянно таскалась на вечеринки. Была заядлой тусовщицей.

— Даже представить не могу. Она кажется такой щепетильной и собранной. Мне по душе ее сдержанная элегантность.

— Позвольте мне показать вам кое-что, мисс Феррер.

Люси достала телефон и нашла групповое фото, которое сделала во время ужина с уткой по-пекински. Она навела фокус на Розмари, блиставшей в одном из ее фирменных разноцветных кафтанов, расшитых блестками.

— Это миссис Цзао? — Мисс Феррер недоверчиво уставилась на экран.

— Ага.

— Почему у нее на лице грим театра кабуки?

— Это не грим. Она обычно так выглядит.

— Быть не может! И эти рождественские украшения на шее… Это была тематическая вечеринка?