— Гребаные клиенты, — проворчал Шашлычник. — Всегда хотят перехитрить тебя, чтобы немного сэкономить.
— Гребаные клиенты, — проворчал Шашлычник. — Всегда хотят перехитрить тебя, чтобы немного сэкономить.
Он отбросил кирпич и вытер окровавленные руки о синий фартук, ещё больше испачкав засаленную ткань. Повернулся и подошел ко мне. Я попятилась назад, сжимая в пальцах кирпич.
Он отбросил кирпич и вытер окровавленные руки о синий фартук, ещё больше испачкав засаленную ткань. Повернулся и подошел ко мне. Я попятилась назад, сжимая в пальцах кирпич.
Шашлычник наклонился, пока наши глаза не оказались на одном уровне. Не в первый раз я заметила, какие у него яркие зеленые глаза. Как огоньки на новогодней елке. Новый год уже скоро, но на этот раз у меня не будет елки. Ни подарков, ни семьи, ничего. Все исчезло, сожжено дотла элементалью Огня.
Шашлычник наклонился, пока наши глаза не оказались на одном уровне. Не в первый раз я заметила, какие у него яркие зеленые глаза. Как огоньки на новогодней елке. Новый год уже скоро, но на этот раз у меня не будет елки. Ни подарков, ни семьи, ничего. Все исчезло, сожжено дотла элементалью Огня.
— Спасибо, дитя, — сказал Шашлычник. — Ты помогла мне выбраться из чертовски опасной передряги. Как тебя зовут?
— Спасибо, дитя, — сказал Шашлычник. — Ты помогла мне выбраться из чертовски опасной передряги. Как тебя зовут?
Шашлычник не делал ничего угрожающего, но я все равно чувствовала его силу. Он опасный человек, и я не хотела его расстраивать.
Шашлычник не делал ничего угрожающего, но я все равно чувствовала его силу. Он опасный человек, и я не хотела его расстраивать.
— Ж… Же… — вот и все, что я могла сказать. В этом состоянии я не могла выговорить свое полное имя.
— Ж… Же… — вот и все, что я могла сказать. В этом состоянии я не могла выговорить свое полное имя.
— Джин? — спросил он. — Как напиток?
— Джин? — спросил он. — Как напиток?
Я кивнула, слишком напуганная, чтобы ответить по-другому. Шашлычник смерил меня взглядом, отмечая драные джинсы и туфли не по размеру, которые я нашла на свалке.
Я кивнула, слишком напуганная, чтобы ответить по-другому. Шашлычник смерил меня взглядом, отмечая драные джинсы и туфли не по размеру, которые я нашла на свалке.
— Где твоя семья? — спросил он вполне беззлобно, учитывая кровь на его руках и фартуке.
— Где твоя семья? — спросил он вполне беззлобно, учитывая кровь на его руках и фартуке.
— Мертва, — прошептала я. — Все умерли.
— Мертва, — прошептала я. — Все умерли.