Итак, в мире влюбленного выбора нет. Влюбиться можно в мгновенье ока. Минуту назад ты благополучно занимался своим настоящим делом, но после этого посвящаешь все свое время собственной внешности, тревожась, идет ли тебе твоя одежда и не лучше ли сменить, пока не поздно, прическу. Любовь с первого взгляда? Будем честны. Разве не чаще это любовь с первой ночи?

Обращаясь к прошлому, любовник как будто вспоминает то пресловутое мгновенье, когда взгляды встретились, и проскочила искра, но ведь мы подстраиваем свои воспоминания так, чтобы они соответствовали шаблонам культуры, традициям, требованиям, как все «должно» было происходить. И ведь на каждый случай, когда влюбленный вспоминает это пронзительное мгновенье неоспоримой любви, приходятся сотни других, когда обстоятельства помешали продолжению, развитию «романа». Она не оглянулась, он вообще ее не заметил, их пути разошлись, кто-то неправильно записал телефонный номер, кто-то уже был в то время помолвлен. Эти случаи благополучно ускользают из памяти, они забываются, потому что ничего достигнуто не было, а в любви мы помним только наши достижения. Горькая же истина такова, что в любви успехи редки и всегда скоропреходящи.

Эта избирательность нашей памяти доказывает, однако, что выбор все-таки есть. Влюбленный выбирает, он соглашается влюбиться. Вот это и есть его выбор, хотя он думает, что выбора у него нет. У вас есть выбор, вы можете выбрать страх, страдания, тревоги — или выбрать жизнь.

Если бы любовь была естественной, тогда выбора бы не было, мы были бы рабами своего генетического предначертания. Но это не так, и мы не рабы. Подлинно свободная личность, человек, знающий, кто он и что делает, знает, что выбор у него есть.

25 Так кто же ты на самом деле?

25

Так кто же ты на самом деле?

В НОЧНОМ КАФЕ «АЛИ-БАБА» НА ГОЛДХОУК-РОУД кофейные чашки сероватого цвета и покрыты сеточкой трещин, лелеющих планы своей экспансии. Свет здесь тускло-желтый, а амбре подгоревшего масла струится как фимиам. Портрет не выходящего из атараксии Ататюрка окаймлен пластмассовыми цветами и горделиво висит рядом с меню — в каждой строке неразборчиво заполненные фломастером пробелы перед повторяющимися напечатанными словами «…и чипсы». Никогда не отлучающийся больше чем на полшага от кассы, Мустафа Баба предоставляет своей жене заниматься приземленной стороной бизнеса — менеджмент, закупки, кулинария, мытье и уборка, обслуживание и тому подобное. У Мустафы есть более возвышенные темы для размышлений, ему нужно содержать воюющую армию, финансировать революцию. Когда он свыше двадцати лет назад уезжал с Кипра, его брат Хасан находился на линии фронта в Никозии, кидал камни в ооновских миротворцев. Теперь Хасан герой, борец за свободу с оружием в руках, раз в месяц он звонит Мустафе, чтобы держать того в курсе славной борьбы за освобождение исламского Кипра от лживых греческих империалистов. Поэтому на протяжении последних двадцати лет, пока другие рестораторы создавали франчайзинговые сети, Мустафа гордо отсылал свои прибыли Хасану, чтобы обеспечить повстанцев оружием и лекарствами и помочь правому делу. Такой расклад устраивал обоих братьев: у Мустафы была цель в жизни, а у Хасана — новенький «рейнджровер» и самый большой плавательный бассейн во всей Кирении.