В другой ситуации он, конечно, подобрал бы не такое выражение, но сейчас прилив злости был настолько сильным, что стало как-то не до изысканности речи.
Хотя, когда она болезненно поморщилась от его слов, стало немного неудобно, но и это тоже отошло на второй план.
Да ну, это же Улька, какой, к черту, поход налево? Но другого объяснения у него не было. Если бы хоть один раз, один-единственный проклятый раз они переспали без резинки, Андрей бы поверил. И даже порадовался бы, но сейчас…
Поймать её за подбородок оказалось очень легко, даже усилий не пришлось прикладывать. И чтобы развернуть к себе – тоже. А вот от слез, которые она пыталась спрятать, быстро-быстро моргая, на душе стало ещё поганее, но это только усилило подозрения. Когда говоришь своему любовнику, что он скоро станет отцом, это делают с радостью, а не с таким виноватым видом.
- Я хочу, чтобы ты четко и внятно сказала, как в таких условиях ты могла от меня забеременеть, - два слова в речи он подчеркнул особенно. И отвернуться ей не дал, хотя и понимал, что так нельзя.
от меняВидимо, суть вопроса до Ули дошла не сразу, раз только через несколько секунд она вздрогнула и с каким-то ужасом на него посмотрела. И так же постепенно побледнела, медленно, но планомерно. Так, что это было заметно даже в тусклом свете, исходящем от передней консоли.
И только в этот момент до самого Андрея дошло, что этот вопрос задавать не стоило. По той простой причине, что он четко знал - если она, действительно, в положении, отцом может быть только он сам. Просто потому, что это его Ульянка.
Правда, сказать этого уже не успел – она медленно отклонилась, прижимаясь спиной к двери. И ответила, когда её ладонь уже нащупала ручку.
- Извини, ты прав. Это не твоя вина и не твои проблемы.
- Уль, стой! – схватить за рукав он уже не успел, только скользнул кончиками пальцев по ткани её пуховика.
Естественно, останавливаться она не стала, а Андрей выматерился про себя, что не закрыл двери на центральный замок. Про все остальное он пока предпочел не думать, сейчас главное – вернуть Ульяну. Мало того, что в парке так темно, что можно через три шага переломать себе ноги, так и гоп-стоп тут привычное дело.
- Уляш, пожалуйста, иди сюда!
Как и после первой просьбы, ему никто не ответил.
На то, чтобы найти в багажнике фонарик, ушло ещё минуты две, так что, когда он, продравшись через покрытую тонким слоем изморози живую ограду, оказался среди высоких сосен, в радиусе нескольких сотен метров уже никого не было.