«Снова пришла ночь, а вместе с нею страх. Мне не спится. Все думаю о папе и маме, о комнате с зарешеченным окном и о ребенке, которого ношу под сердцем. Нуну, пожалуйста, позаботься о Женевьеве. Я оставляю ее на тебя. Не знаю, достанет ли мне смелости, которой не хватило папе. Почему он не сделал то, что хотел? Так было бы лучше для многих. Женевьева бы никогда не родилась… Нуну избежала бы многих волнений. Я тоже никогда не появилась бы на свет. Отец был прав… С кровати видно флакон. Зеленый ребристый флакон. Я положу этот дневник вместе с другими тетрадями в буфет, и Нуну найдет его. Она любит читать о тех днях, когда я была маленькой, и говорит, что мои книжечки возвращают их вновь. Она объяснит всем, почему… Не знаю, смогу ли я. Не знаю, правильно ли это… Теперь я постараюсь заснуть, но если не удастся… Утром я напишу, что эти слова нашептала мне ночь, а при дневном свете все кажется иным. Но папе не хватило смелости… не знаю, достаточно ли ее у меня. Не знаю…»

Тут записи обрывались, но я уже знала, что произошло дальше. Франсуаза нашла в себе то, что называла смелостью, и умерла той ночью вместе со своим неродившимся ребенком.

В моем мозгу теснились картины, вызванные к жизни пером Франсуазы. Я все видела как воочию. Мрачный таинственный дом. Комната с зарешеченным окном, высоко на стене лампа под колпаком. Необузданная страстная женщина. Муж — аскет, который не может перед ней устоять. Его борьба со своими чувствами, поражение и исход, кажущийся фанатичному сознанию возмездием господним. Рождение Франсуазы, настороженные взгляды, уединенное детство… и потом свадьба с графом. Понятно, почему их брак был неудачным с самого начала: невинную и неискушенную девушку приучили смотреть на семейную жизнь с ужасом. Обоих постигло разочарование: она обрела страстного молодого супруга, а он — холодную жену.