— Как вы считаете, полиция собрала нас всех из-за этого? — спросила Аликс. — Потому что кого-то убили?

— Не вижу логики, — поморщилась Утрата, перелистывая страницы партитуры. — Разве что он умер в Рождество и они всех нас подозревают. А тогда это скорее всего дядя Джек. Хотя держу пари, он нажил себе врагов в городе и люди выстраивались в очередь, чтобы его прикончить. Так что им незачем приходить к нам.

Эдвин приблизился к Лидии и обнял ее.

— Тебя, наверное, пугает процедура полицейского дознания?

Ощущение одиночества и утраты охватили Аликс. Участие Эдвина теперь адресовано одной лишь Лидии, а не ей, Аликс, и не другим членам семьи.

Лидия покачала головой:

— Не бойся, никакой офицер из Скотленд-Ярда не подвергнет тебя отвратительному, бесчеловечному допросу — ни в этом доме, ни где бы то ни было.

— А зачем? — удивилась Утрата. — Неужели он подозревает, что Лидия укокошила дядю Джека по причине его скотского отношения к евреям?

— Пожалуйста, замолчи насчет дяди Джека! — резко одернула ее Аликс. — Он, похоже, будет жить вечно!

— Я не помню никаких событий в Рождество, которые могли бы представлять интерес для инспектора, — заявил Эдвин — Предлагаю, чтобы мы лаконично ответили на его вопросы: только «да» и «нет», воздерживаясь от дополнительной информации, и не распространялись о семейных делах.

В комнату вошел Хэл. Он услышал последние слова Эдвина.

— Семейные дела? Надеюсь, я не помешал? Дафна захотела прийти раньше остальных, чтобы морально поддержать сэра Генри, поскольку пронесся слух, что леди Ричардсон нигде не видно. Я прибыл сопровождать Дафну.

— Бабушка заперлась наверху, в своей комнате, — сообщила Аликс. — Вместе с Липп.

— Она очень расстроена?

— Скорее разгневана. Эдвин уверен: она давно знала, что Джек не погиб, а дезертировал.

— Значит, шок вызван разоблачением?

Да, подумал Хэл, обводя взглядом собравшихся, это не назовешь уютным семейным вечером. Он шагнул к дивану, где с несчастным видом сидела Аликс.

— Можно к вам присоединиться?

Она улыбнулась: