Так что же оттолкнуло вас от меня прошлой ночью? Чего вы испугались? У меня плохо пахло изо рта? Или от ног воняло?

– Проблема не в том, что вы сделали или не сделали. Во всем виновата я. И только я.

Давайте больше не будем об этом.

– Нет, будем.

– Я не хочу обсуждать эту тему.

– Тогда почему вы сами затеяли этот разговор?

– Чтобы признаться вам в том, что я сожалею, что все так вышло.

– Ваши извинения принимаются. А теперь расскажите, почему я был бы разочарован.

Знаете, по-моему, эти ваши слова полная чушь. Но все-таки почему вы так думаете?

– Сейчас не время говорить об этом.

– Наоборот, сейчас самое прекрасное время. Я управляю самолетом. И как бы я ни отреагировал, я обязан держать нервы в кулаке. Можете спокойно говорить все, что угодно.

Примерно полминуты Беллами боролась с неуверенностью, а затем сказала:

– Когда Сьюзен…

– О господи! Я так и думал, что мы опять вернемся к Сьюзен.

– У нас все возвращается к ней.

– Только потому, что вы все сводите к этому.

– Мы обсуждаем это по вашему настоянию. Мне продолжать или нет?

Дент кивнул.

– Обстоятельства смерти Сьюзен заставили многих людей задуматься. Они вызвали серьезные подозрения. Даже если никто не говорил этого вслух, все равно сомнения подразумевались. Были намеки в прессе. То же самое можно сказать и о круге близких друзей. В соболезнованиях иногда угадывались ехидные нотки – мол, что посеешь, то и пожнешь. Мы все это чувствовали: отец, Оливия, Стивен и я.

В какой-то момент во время суда над Аланом Стриклендом его адвокат заявил, что если бы Сьюзен не была такой распущенной, то осталась бы жива. Руп Кольер не согласился с этим утверждением и вступил в перепалку с защитником Алана. Судья высказал замечание в адрес защитника и потребовал удалить этот комментарий из протокола заседания. Более того, порекомендовал присяжным не принимать его во внимание.