Несколько мучительно долгих мгновений Оливия молча смотрела на стену, затем снова повернула голову к Беллами:

– И она пошла… плавной походкой, покачивая подолом своей летней юбки. Я, конечно же, ничего не планировала. Я просто действовала под воздействием ярости. Я наклонилась, схватила сломанную ветку дерева, валявшуюся на земле, и изо всей силы ударила ее по затылку. Она упала лицом вниз. Я развязала бабочку, которая была у меня на шее, и сняла ее.

Оливия едва заметно пожала плечами.

– Как будто кто-то другой сделал это за меня. Все получилось удивительно легко.

Когда я поняла, что она мертва, я, чтобы еще больше ее унизить, задрала ей юбку.

Некоторое время Оливия и Беллами молчали. Беллами пристально всматривалась в спокойное лицо мачехи. Оливия же просто смотрела в потолок.

Первой молчание нарушила Беллами:

– Я должна задать тебе вопрос: папа знал? Или, может быть, подозревал?

Лицо Оливии, словно в одно мгновение, покрылось множеством морщинок.

– Нет-нет. Не знал. – Но печальным тоном тут же добавила: – Иногда я замечала, как он пристально смотрит на меня. Задумчиво. Нахмурившись. И тогда я начинала сомневаться…

– И он никогда не задавал никаких вопросов?

– Нет, никогда.

Беллами подумала, что, возможно, он не задавал вопросов, потому что не хотел знать.

И, может быть, он поручил ей найти истину отнюдь не с тем, чтобы снять обвинение с Алана Стрикленда, а чтобы полностью обелить Оливию. Ему не хотелось умирать даже с малейшим подозрением, что его любимая жена действительно могла убить его дочь.

Теперь уже им никогда не узнать, что на самом деле он думал, и Беллами была рада этому.

– А Стивен знает? – тихо спросила она. – Он ведь мне сам говорил, что рад смерти Сьюзен.

– Нет, не знает, но сегодня я намекнула ему, что мне было известно о том, что она с ним делала. Именно поэтому он так внезапно и уехал.

Сердце Беллами сжалось, когда Оливия подробно описала то, что произошло между ней и сыном.

– Я просила у него прощения, но он не пожелал меня слушать. Он заперся в своей комнате, а когда открыл дверь, чемоданы были уже упакованы и подъехало такси, которое должно было отвезти его в аэропорт. Я умоляла его остаться и все обсудить, но Стивен даже не взглянул на меня. Для меня это самое страшное наказание, которое я могу себе представить.

Она мгновение помолчала, словно собираясь с мыслями, затем сказала: