— Послушайте, — сказал Тим Хопкинс, когда сэр Джеймс присоединился к нему на террасе, — похоже, там что-то творится, возле хижины старой знахарки. Как вы думаете, в чем дело?

Джеймс посмотрел на темное небо и подумал, долго ли осталось до дождя. Оказаться застигнутым бурей на полдороге до Килима Симба было опасно. Он решил, что все же примет приглашение Валентина остаться.

— Валентин говорит, что это сын Вачеры женится. Они построили новую хижину для него и его жены.

— Значит, на краю поля для игры в поло теперь уже три хижины.

— Да, и Вэл просто вне себя. Сказал, что утром сровняет с землей все это хозяйство и на этот раз не оставит даже хижину старухи.

«Хорошо, — подумал Тим. — Надеюсь, что сукин сын сделает это. Тогда кикую больше не станут терпеть и отомстят. Может, на этот раз они скормят лорда Тривертона своим козам!»

Из-за выполненной во французском стиле двери появилась Грейс. Она помедлила, глядя на то, как молодой Тим тихо переговаривается с Джеймсом в окутанной туманом ночи. Грейс носила очки, но из-за того, что ее правый глаз не видел, одна линза была сделана из простого стекла.

— Джеймс, — сказала она, подходя к ним.

Он заметил, что она беспокоится.

— Что случилось, Грейс?

— Роуз мне только что рассказала нечто невероятное! — Она обернулась назад, на столовую, где африканские слуги сервировали стол к ужину. — Я все еще не могу прийти в себя. Она позвала меня к себе и рассказала удивительную историю. Сейчас у нее Мона наверняка слушает все то же самое. Джеймс, Роуз собирается уйти!

— Что значит уйти?

— Она покидает Кению. Уходит от Валентина!

— Что? — спросил он так громко, что Грейс пришлось шикнуть на него.

— Валентин еще не знает. Роуз собирается сказать ему за ужином.

— Глупость какая-то. Может, она пьяна?

— Еще какая трезвая, Джеймс. Понимаешь… у нее есть другой.

Джеймс и Тим ошарашенно уставились на Грейс.

— У Роуз есть любовник, — прошептала она.