— Ты меня раскусила.

Вскочив, Роуан взяла бутылку колы, сделала пару глотков и передала ему.

— Будешь пить и любить это.

— Спасибо. Как поживаешь, ядро моих оков?

— Как-как ты меня обозвал?

— Это его емкий образ. — Галл без зазрения совести стуканул на Триггера, ткнув в его сторону пальцем.

— Тощий техасский ублюдок. — Роуан изогнулась, чтобы прочитать название отложенной Галлом книжки. — «Итэн Фроум»^[35]? М-да, теперь понятно, почему я нашла тебя в коме со слюнями до пуза.

Галл вернул ей бутылку.

— Я думал, что теперь, когда я стал старше, мудрее и меня распирает от эрудиции, книга понравится мне больше, но она так же смертельно скучна, как и в мои двадцать. Слава богу, что ты вернулась, не то томление вогнало бы меня в паралич.

— Ну и словечко — томление!

— Ответ из кроссворда. Как отец?

— Влюблен.

— В ту рыжую кралю.

Роуан вскинула брови.

— Лучше бы ты не называл ее рыжей кралей.

— Я называю так, как вижу. А что у тебя?

— У меня стресс. В саду теперь клумбы, в вазах цветы, кругом свечи, а в ванной — ароматическая смесь из сухих лепестков…

— Матерь Божья! Ароматическая смесь в ванной комнате. Придется объявить награду за его голову. Вперед, поймаем его! И немедленно распрограммируем. Не теряй надежды.

Галл успел закинуть ноги ей на колени, и ей ничего не осталось, как вывернуть ему палец. Жестоко.

— Он ни с того ни с сего разукрасил весь дом! Нет, это все неспроста. Это все из-за Эллы. Я пыталась себя убедить, что это все вызывающе и аляписто. Но это стильно, даже очаровательно. Она принесла цвет в его серую скуку. Он счастлив. Благодаря ей он счастлив. Она исцелила рану, которой он не давал затянуться, — так он сказал. И я кое-что поняла. Она была права в тот день, когда мы встретили ее в городе. В день мороженого. Она сказала, что, если я заставлю его выбирать между ней и мной, у нее нет ни шанса. Но если бы я так сделала, то стала бы точно, как моя мать, и меня от этого просто воротит.