— Я… Я тоже скучала по тебе, Джеймс. — Тимбер внезапно поняла, что действительно по нему скучала. — Но я чудесно провела здесь время.

— Так и задумывалось. Теперь, когда ты стала вся такая утонченная, то небось и не захочешь поужинать с деревенским олухом вроде меня?

Тимбер вся светилась от счастья.

— Вы не угадали, мистер Фортсон. О большем я и не мечтаю. Однако, учитывая твой опыт общения с бюро обслуживания, — лукаво добавила она, — может быть, лучше я сделаю заказ? Между прочим, какой у тебя номер? Я позвоню, как только оденусь.

— О, я лучше сам зайду, — весело сказал Джеймс.

Через две секунды раздался стук в дверь, соединяющую ее номер с соседним. Удивленная Тимбер пошла открывать.

— Джеймс!

Он стоял в дверях, глядя на Тимбер, одетую в довольно смелый купальный костюм, который подарила ей Франческа.

— Было не так-то легко заставить их выселить постояльцев из соседней комнаты. Но Его Величество американский доллар все еще что-то значит для этих иностранцев. — Джеймс пожирал глазами загорелое тело Тимбер. — Сколько бы ты ни отдала за эту штуку, ты явно переплатила. Неужели ты и вправду в таком наряде появляешься на общественном пляже? — В шутке звучала нотка ревности.

Никогда раньше в обществе Джеймса Тимбер не испытывала подобного возбуждения.

— Поверь, по сравнению с некоторыми купальниками это выглядит балахоном. — Она поправила свое воздушное одеяние.

— Не делай этого, — хриплым голосом сказал Джеймс. — Дай мне посмотреть на тебя, Тимбер.

— Я не собираюсь прятать от тебя свое тело, Джеймс. — Глядя ему в глаза, Тимбер стянула с плеч кружевную накидку. — За эти четыре года мои чувства к тебе изменились от уважения и восхищения до полного доверия и… и любви.

Красивое лицо Джеймса вспыхнуло от волнения, которое вызвали в нем искренние слова Тимбер.

— Милая Тимбер, неужели мне все это снится? Если так, то я не хочу просыпаться.

— Это не сон, Джеймс… дорогой, — мягко сказала Тимбер. — Я встречалась с мальчиками, думала о них и даже — не буду тебя обманывать — иногда экспериментировала с любовью, но каждый раз передо мной вставало твое лицо. Я хочу тебя, и пусть Господь простит мне мою дерзость, но именно с тобой я хочу заняться любовью — в этой комнате, прямо сейчас.

Дыхание Джеймса стало прерывистым. Тимбер не могла знать, как она тронула его своей смелостью, на которую не решалась ни одна женщина.

— Ты говоришь серьезно, девочка? Может быть, ты хочешь таким дурацким способом отблагодарить меня за то, что я для тебя сделал? — Облизнув пересохшие губы, он медленно подошел к ней вплотную. — Знаешь, мне невыносима мысль о том, что ты просто хочешь меня как-то отблагодарить.