Хлоя в ужасе схватилась за стол, но Конрад не видел — или не хотел видеть — этого. Он зловеще сверкал глазами и при этом улыбался.

— Устранив Томаса и твоего отца, мы сумеем возродить этот город. Мы с тобой станем героями.

— О Боже, да ты просто безумец!..

— Прости, что не посвятил тебя в свои планы раньше. Я просто хотел дать тебе время понять, что ты любишь меня так же сильно, как я тебя. Рано или поздно ты это наверняка поняла бы. Если бы не возвращение Томаса, черт бы его побрал! Теперь ты почти не замечаешь меня. Но я хорошо помню, как нежно и доверчиво ты смотрела на меня раньше, будто видела во мне того единственного, которого так долго ждала…

— Я в жизни не смотрела на тебя так! Конрад, мне очень жаль, но я должна сказать, что никогда не испытывала к тебе подобных чувств. Я люблю Томаса. Выпусти меня отсюда, пожалуйста, а потом…

— Нет!

Он впился пальцами в плечи Хлои с такой силой, что она невольно поморщилась.

— Мы выйдем вместе. Я больше не доверяю тебе, ты снюхалась с Томасом и не захочешь мне помочь. Черт побери! Теперь придется запереть тебя где-нибудь, пока я не расправлюсь с ним.

— Подожди, — неожиданно попросила Хлоя, умирая от страха при мысли о том, что ничего не подозревающий Томас окажется жертвой Конрада. — Давай все обсудим как следует. Уверена, мы вдвоем сумеем что-то придумать.

— Ты действительно так считаешь?

— Разумеется. — Она порывисто схватила его за руку, не зная еще, как сумеет выпутаться, и понимая только одно: ей необходимо выиграть время. — Конрад… — Но тут из-за двери послышался низкий, чуть хрипловатый голос. Единственный голос в мире, который она могла бы слушать без конца.

— Ты здесь? — тихо спросил Томас, постучав. Хлоя уже открыла рот, чтобы закричать, но Конрад оказался проворнее. Тяжелая рука снова опустилась на ее лицо, не давая дышать.

— Спокойно, солнышко, — прошептал он ей на ухо. — Немедленно отошли его, слышишь? Я не могу прикончить этого идиота здесь. Слишком велик риск — в любую минуту может появиться Огастина или кто-то из посетителей.

— Хлоя! — снова окликнул Томас.

— Скажи ему… ты, дерьмо! — Дверная ручка начала медленно поворачиваться. — Повторяю, избавься от него, — зловеще прошептал Конрад, — иначе я за себя не ручаюсь!

Многозначительно показав на кобуру, он втиснулся в шкаф, оставив дверцу чуть приоткрытой.

Хлипкий замок не выдержал, и Томас шагнул через порог, загородив спиной шкаф.

— Привет. Прости, что вломился, как медведь. По-моему, я вырвал замок.

К удивлению Томаса, Хлоя не двинулась с места, не улыбнулась, не ответила на приветствие и только смотрела на него широко раскрытыми глазами. Если она ослушается Конрада, лихорадочно соображала Хлоя, тот без всякого сожаления пристрелит Томаса. Ужас происходящего был так велик, что у нее хватило сил лишь на какой-то странный сдавленный возглас.